Темный угол в театре. Его рука на ее локте. Сжимает крепко и больно, совсем как сейчас.
«Ты будешь моей, сучка. Непременно будешь моей еще до окончания сезона».
Она пытается оттолкнуть его, высвободиться из этих жестоких цепких пальцев, но он держит крепко, словно дает понять, что она перед ним бессильна.
«Ни за что, милорд. Вы никогда не добьетесь моей благосклонности».
«Я не нуждаюсь в твоей благосклонности. Мне нужно от тебя лишь удовольствие». Он притягивает ее еще ближе, так что его горячее дыхание обжигает ей ухо.
«Только дай тобой овладеть. Уж я научу тебя манерам, сучка, чтобы не задирала свой нос слишком высоко. Научу тебя уважению».
Ее сердце наполняется липким страхом.
Его другая рука ложится на ее грудь и больно сжимает.
«С такими долгами, как у него, Трент не протянет и месяца, и тогда ты придешь ко мне в поисках покровительства. Умоляя о помощи. Вот увидишь».
Шарлотта тряхнула головой в попытке прогнать кошмарные видения. Как все эти воспоминания могли принадлежать ей? Ведь она никогда прежде не встречалась и уж точно не разговаривала с этим мужчиной. Но тем не менее он удерживал ее подле себя, и она поняла, что рядом с ней оказался сам дьявол. Знала это с самого начала.
– Отпустите меня, – потребовала она, постаравшись перенять манеру прежней непреклонной и надменной Финеллы.
Но лорд Лайман лишь рассмеялся в ответ и приблизил к Шарлотте свое лицо.
– Ты примешь меня, потому что у меня есть золото, чтобы тебя купить. И я тебя получу, – сказал лорд Лайман, и злобная усмешка сделала почти уродливым его идеально красивое лицо. Взгляд мужчины продолжал обжигать грудь Шарлотты, и от горящего в нем желания его бледно-голубые глаза вспыхнули темным зловещим огнем.
И все же одно Шарлотта знала наверняка: ни она, ни Лотти никогда не будет иметь ничего общего с этим человеком. И, как и сказала Куинс, девушка вдруг ощутила в себе такую силу, о существовании которой даже не подозревала. И эта сила разгоралась в груди подобно прогоняющему мрак факелу.
Слова, мысли и поступки, о коих даже не помышляла скромная и застенчивая старая дева с Мейфэра, вдруг дерзко и решительно пустила в ход Лотти Таунсенд.
– Только через мой труп, ублюдок, – прошипела она, вновь пытаясь высвободить руку.
Но если Лотти умела справляться с такими, как Лайман, прибегая к хамству базарной торговки, то Шарлотта такими способностями не обладала.