Беру бумажный пакет и бегу в бюро. Времени в обрез. На прошлой неделе сдали первый проект, отпраздновали, а вчера вдруг позвонил заказчик и сообщил, что расчеты для фундамента неверны и хорошо, что он решил перепроверить, иначе бы здание рухнуло. Грозится подать в суд и требует вернуть оплату. Всю ночь проверяла расчеты, почти закончила, ошибок нет. Остался последний этап, доделаю на работе. Заодно и с Дарио обсудим дальнейшую стратегию.
Дарио – мой сокурсник, мы как-то сразу сдружились на основе любви к архитектуре, вместе мечтали открыть свое дело и в итоге решились. Вот уже полгода мы с ним владельцы архитектурного бюро в Италии. Этот проект – наш первый крупный заказ, визитная карточка, фундамент репутации, можно сказать. Ошибиться мы не могли. Это просто недоразумение какое-то. Хочу выяснить поскорее и решить вопрос. Тем более что расчет прочности здания был одной из моих задач. Мы с Дарио изначально разделили обязанности, потому что у каждого свои сильные стороны. Я хорошо считаю, он очень дотошен, когда дело касается документов.
Захожу в здание и застываю. На рецепции бумаги разбросаны по столу, никого нет, двери в ближайшие кабинеты открыты. Что за…?
Прохожу в свой офис и вижу Дарио. На столе и на полу разложены чертежи, несколько стаканчиков кофе и он сам, с карандашом за ухом хмурится над бумагами.
–Дарио, что происходит? Что за погром?
– Все уволились, спешно собирались, вот и результат, – друг не поднимает головы, но достает сигарету из-за уха и стукает себя по карманам в поисках зажигалки.
Мне кажется, волосы на моей голове начали шевелиться.
– Вот она, – бормочет он, глядя в чертеж и доставая, наконец, свою зажигалку.
– Кто она? Что значит уволились? Почему?
– Потому что мы все.
Он, наконец, отрывается от бумаг.
– Я не понимаю. Я всю ночь проверяла расчеты, почти закончила, ошибок нет. Осталось убедиться, что последний этап посчитан верно и можно смело вступать в спор с заказчиком. Почему все разбежались? Трудности у всех бывают. Они этого испугались?
Дарио отходит от стола, открывает окно, закуривает и, наконец, смотрит мне в глаза. И там нет привычного живого блеска, нет дружелюбия, нет тепла. Зато есть насмешка.
Я снова в ступоре. Не понимаю его поведение. Жду объяснений, но вместо этого слышу совсем другое.