Отец Максима жил в самом старом квартале этого района. Когда-то давно он продал обветшавший домик, который купил прадед Макса – Николай Константинович Елагин. Денег на его содержание и ремонт стало не хватать, и Николя принял решение продать его и купить большую квартиру в Булони. Здесь же, в этом квартале, был единственный русский лицей-гимназия, где он преподавал русскую литературу, и в котором учился сам Макс.
Дядя Бернард, в отличие от семьи Макса, купил апартаменты в новом квартале, который отличался многоэтажными домами причудливой архитектуры. Просторные комнаты, терраса с видом на маленький садик с ухоженными клумбами цветов, кусты сирени и прекрасная вишня, посыпавшая своими лепестками, словно нежно-розовым снегом, асфальт.
Дверь открыла мать Жерара – Катрин. Тётка была гораздо старше его матери Алис, но из-за маленького роста на первый взгляд казалась чуть ли не моложе. Отец всегда повторял в таких случаях русскую поговорку, что "маленькая собачка до старости щенок". Однако её очень старили очки в массивной оправе и с сильными линзами, из-за чего, на взгляд Макса, её овечье лицо выглядело не самым лучшим образом. Но самым отталкивающим для него был взгляд Катрин – пристальный, оценивающий и не очень доброжелательный. Макс не мог подавить ощущение, что если бы не Жерар, она бы его приглашала гораздо реже. Но своими ощущениями он ни с кем не делился, хотя видел, что отец чувствовал себя в этом доме точно так же неловко.
Как и полагалось в торжественных случаях, в придачу к любезной улыбке и поцелуям в обе щёки, он вручил Катрин букет белых роз, а подошедшему дяде Бернарду бутылку хорошего шампанского "Вдова Клико". После недавнего разговора с матерью, Максим по-новому посмотрел на дядю, который, возможно, был замешан в убийстве первой жены. Но никаких признаков злодея в нём, как и ожидалось, не увидел. Дядя был настроен благодушно и, шумно поблагодарив за подарок, басовитым голосом пригласил в гостиную.
Максим не опоздал – это недопустимо в приличном обществе – но когда он прошёл в светлую гостиную, то увидел, что все гости уже были в сборе. При виде Валери у него ёкнуло сердце.
Они виделись всего пару дней назад, а он словно заново открыл для себя, какой хрупкой и утончённой она казалась в чёрном платье до щиколоток, смотревшимся чуть ли не монашеским одеянием, если бы не изящные разрезы на рукавах, оголявшие её худенькие плечи, которые он так любил целовать. Взглядом художника Макс отметил, что чёрный цвет невероятно шёл её белокурым волосам, и любое украшение уже было бы лишним. Её большие зелёные глаза внимательно следили за его реакцией. И когда Валери убедилась в произведённом эффекте, то улыбнулась такой нежной улыбкой, от которой Максу захотелось немедленно заключить её в объятья. Ему жгла карман коробочка, внутри которой лежало кольцо с нежным зеленоватым топазом, под стать глазам Валери.