Елисейские поля стояли в громадной пробке. Сначала Максу показалось, что по улице идёт очередной карнавал, но, приглядевшись, он понял, что ошибся… Это был гей-парад. Радужные флаги уже не радовали глаз, как в детстве, а внушали отвращение из-за оголённых людей, проходивших под ними. Да и людьми бы Макс их не назвал. Они напоминали ему сказочных чудовищ, развратных, пошлых, уродливых. Их кривлянье, поцелуи и неприличные жесты вызывали у него отвращение. К горлу подкатила тошнота, и Макс пожалел, что поужинал у отца. Он пытался отвернуться, но куда бы ни падал взор, везде стояли или шествовали парочки и группы безумцев, выставляющие свои отвратительные телеса напоказ. Звучала музыка, ехали грузовички с похабными танцорами. Им было весело, а Макса тошнило…
На следующий день он улетал в Киев. Покидать Париж, как всегда, было немного грустно. Единственно, что отравляло воспоминание о родном городе – это вчерашнее шествие. Говорят, что на Украине, так же как и в России, такого не бывает. Одно это придавало оптимизма, и Макс уже жаждал познать новый мир, к которому принадлежала часть и его души.
В самолёте не чувствовалась духота лета. Кондиционеры так охлаждали воздух, что Макс пожалел, что не взял куртку. Рядом так же зябко повёл плечами здоровый парень, по виду американец. Можно было даже не спрашивать, откуда он, парень всё время жевал жвачку.
– Привет, я Майкл, из Бостона. А ты француз или испанец?
– Привет, француз, – на английском ответил Макс. – Я Максим или Макс.
– Куда направляешься? В отпуск?
– Нет, я журналист. Я собираюсь посетить Чернобыль и экофорум в Киеве.
– Классно! – глаза янки загорелись, – особенно первое. А я как раз думал, куда податься на экскурсию. Поедем вместе? – улыбаясь во всю ширь, спросил белобрысый американец с квадратной челюстью.
Макс пожал плечами.
– Поедем, вместе веселее.
– Точно!
Восторженный тон нового приятеля немного напрягал своей громогласностью. Но Максим надеялся, что он не всё время будет с ним общаться. Надо было почитать материал про Чернобыль, чтобы на месте сделать правильные снимки.
– Ты извини, мне надо поработать перед экскурсией, – открывая ноут, сказал он Майклу.
– О! Конечно, – снова заорал тот, – работай, приятель, я не буду мешать!
Это обещание немного успокоило, но Максим подозревал, что долго молча сидеть американец не сможет. Так и произошло – его хватило минут на двадцать. Потом принесли еду, и Макс ознакомился с биографией нового друга, рассмотрел все фотографии его жены и детей, узнал много нового о работе менеджера в большой компании по продаже электроники и ещё массу ненужных сведений о жизни в Бостоне.