Маша работала, приходила домой, вновь работала и ложилась спать. Когда она засыпала, предметы в комнате оживали, переговариваясь между собой. На следующий день Тимоша, незадолго до звонка будильника продолжил свои ностальгические рассуждения:
– Какая ты серьёзная стала, Маша! – с упреком отмечал он, – за последние десять лет я видел улыбку на твоём лице только два раза: когда ты получила должность главного бухгалтера и когда тебе привезли компьютер.
– Помнишь, Маша, как в три года ты пошла первый раз в детский сад и отказывалась заходить в группу без меня. Я тогда болтался у тебя подмышкой. Признаюсь, я немного боялся детского сада, но знал, что всё будет хорошо, если мы вместе.
– А ещё помнишь, когда тебе было три с половиной, зимой, мама везла нас на санках, обитых войлоком, а мы ловили снежинки ртом. Ты после заболела, правда, но я был рядом и следил за твоей температурой. Ох, и напереживался я тогда, Маш!