Но внушение…
Нужно ли ей делать что-то особенное или можно просто разговаривать с кем-то в своей голове и надеяться, что он примет слова Ирис за свои собственные мысли? Она понятия не имеет, с чего начать. Это как стоять напротив чистого холста и не знать, написать ли картину маслом, акварелью или вовсе выкинуть этот холст в окно. Но в какой-то момент необходимо начать практиковаться.
Воспользовавшись тем, что ее не видно среди других девчонок, Ирис прищуривает глаза и позволяет невидимым пальцам своей силы протянуться к учительнице.
Что ж, мысли Мариан крайне прямолинейны, чего и следовало ожидать.
В данный момент ее внимание четко разделено между двумя важнейшими целями: не допустить списывания в классе и заставить Ирис с компанией уйти раз и навсегда. Ее позиция кажется непоколебимой: «Опоздание >= пересдача». По мнению Мариан, третьего не дано.
Но тут на помощь приходит Ирис.
«Разрешите… э-э-э… нам войти», – мысленно произносит она. Ей нужно говорить так, будто это внутренний голос самой Мариан? Ирис понятия не имеет, что делает. Сколько бы она ни повторяла свое сообщение, формула «опоздание >= пересдача» остается неизменной.
«Разреши им сдать экзамен».
Ирис отводит руки за спину и просит помощи у появившегося у нее в ладони камня. «Ну же, разреши им! Давай же, НУ ДАВАЙ!»
Крик оглушительным эхом раздается в сознании Мариан. Ирис чувствует, как он буквально ударяется о ее череп, и учительница спотыкается от потрясения. Она высовывается из дверного проема и впервые замечает Ирис.
– Ты… ты что-то сказала? – спрашивает Мариан с полузакрытыми глазами.
– Я… это… – Ирис незаметно встряхивает кистью, чтобы камень исчез. – Нет…
Мариан рассеянно потирает висок и дважды медленно моргает, пока ей вновь не удается вернуть прежнее неумолимое выражение лица.
– Девочки, вы отвлекаете одноклассников. Увидимся на пересдаче.
И с этими словами учительница возвращается в класс и закрывает дверь перед их носом. Через стекло Ирис видит, как та велит ученикам замолчать и опустить голову, сосредоточившись на экзамене.
Последняя мысль учительницы достигает разума Ирис: это ее собственное лицо. Мариан думает о ней. «Какая странная девочка. Надо бы ее завалить на пересдаче».
У нее ужасно болит голова, и она определенно не в настроении слушать нытье Эрин про пересдачу (хотя на этот раз Эрин, конечно же, права). Ее беспокоят ожоги Норы, но сильное головокружение не позволяет сосредоточиться на ком-то еще, кроме себя самой. Более того, ее преследует тревожное ощущение, будто другие подозревают, что она только что сделала. Может быть, они распознали ее неудачную попытку внушения? На всякий случай Ирис убегает прежде, чем девочки успевают ее расспросить.