Даже муж этой взбалмошной девчонки самоустранился, бросив дядю на произвол неуёмной натуре своей любимой.
– Даже не думай! – тут же превращаясь в холодную и расчётливую аристократку, выпалила первая леди государства, а потом улыбнулась и подошла ближе. – Ксеофан, ну как ты не понимаешь, я же для тебя стараюсь, – как маленькому ребёнку постаралась втолковать ему вкрадчивым голосом.
– Маша…
– Не Машкай, – перебила, – под лежачий камень вода не течёт, – и припечатала, – пока ты будешь ждать, когда твоя пара сама себя найдёт, сдохнешь от старости.
– Я сдохну, как ты выразилась, от всех этих девиц, каждая из которых уверилась, что именно она станет императрицей, – щека мужчины дёрнулась, выдавая нервное состояние. – Ты вспомни первый отбор, да они чуть не поубивали друг друга.
– Нуууу… – смутилась Мария, скромно потупив глазки, – мы учтём все промахи и дальше будет все спокойно.
– Что ты задумала? – смирился с неизбежным император.
– На этот раз никаких аристократок, – радостно улыбнулась Маша, – я составила список из двадцати пяти девушек. Простых, но прошедших первое испытание артефактом.
– Думаешь, оракул не соврал, и я смогу найти свою пару среди простолюдинок?
– Нуууу… – опять протянула девушка, – ты же знаешь, оракул изъясняется витиевато, но одно мы знаем точно: твоя пара скрыта от судьбы. А всех рождённых девочек мы проверили, ни одна не откликнулась на твою силу. Надо искать дальше, Ксеофан.
Мужчина горестно вздохнул и поставил свою подпись на двадцати пяти приглашениях.
– Мария, только с конкурсами надо что-то делать, императрица, которая хорошо рисует или вышивает мне не нужна, у меня художников и белошвеек полный штат, – усмехнулся он, вспоминая балаган первых двух отборов.
Маша улыбнулась, они с Сашкой уже это обсуждали, и подруга, тоже выговаривая за конкурсы, крутила у виска.
– Обсудим, – рассмеялась девушка, и легко открыла портал, в котором клубилась тьма.
Шагнула в него и в закрывающемся переходе мужчина видел как тьма вьётся вокруг платья и льнёт, ласкаясь к её рукам. Ксеофан погрузился в воспоминания. С той ночи, когда Ксадас выдернул его из постели, прошло чуть больше трех лет. Тьма, что вернулась в этот мир так неожиданно многое изменила. И на фоне бунтов и мятежей, которые вспыхивали как пожар проводить отбор было глупо и нелепо. Но с другой стороны, народ отвлекался на происходящее и все внимание оказывалось прикованным к этому балагану.