Кругом сияли огни, сверкавшие в темно-синей знойной ночи. С первого взгляда трудно было решить, были это огни земные или небесные. С крыши отеля видна была часть Бродвея, делившего Нью-Йорк, точно глубокое ущелье длиной в двадцать километров, на две части. Город казался раскаленной плавильной печью, в разноцветном пламени которой носились микроскопические частицы пепла – люди. Ближайшая боковая улица блестела, словно поток расплавленного свинца. Над более отдаленными поперечными улицами поднимался прозрачный серебристый туман. Отдельные небоскребы возвышались, как белые привидения на залитой ярким светом площади. Группы других домов-башен, тесно прижавшись друг к другу, стояли мрачные и молчаливые, точно гигантские надгробные памятники, возвышаясь над соседними домами в двенадцать – пятнадцать этажей, которые рядом с ними казались лишь карликовыми постройками, прижавшимися к земле. Вдали на небе выделялись сияющие матовым блеском окна двенадцати этажей, причем нельзя было заметить ни малейших признаков самого здания. То тут, то там возвышались сорокаэтажные башни, на которых горели матовые огни. Это были сады на крышах отелей «Регис», «Метрополитен», «Вальдорф», «Астория», «Републик». На горизонте сияли огни Гобокена, Джерси-Сити, Бруклина и восточного Нью-Йорка. В щели между двумя небоскребами то и дело мелькал двойной световой луч, похожий на электрическую искру, перескакивавшую с одного дома на другой: это сверкал поезд воздушной железной дороги на Шестой авеню…
Вокруг отеля «Атлантик» сиял фейерверк ночи. Фонтаны света и снопы разноцветных лучей поднимались с улиц к небу. Один такой луч внезапно осветил отель сверху донизу, и над отелем появился сверкающий огненный сапог. Другой дом осветился ярким пламенем, и среди огня появился красный бык с надписью: «Bull Durham, табак». К небу взлетали ракеты, взрывались и рассыпались словами. Фиолетовое солнце, бешено вращаясь высоко в воздухе, бросало огненные лучи на Манхэттен. Бледные лучи прожекторов ощупывали горизонт и освещали белые ряды домов. А высоко в небе над сверкающим Нью-Йорком висели бледные, незаметные, печальные звезды и луна.
С мягким жужжанием пропеллера быстро пронесся рекламный воздушный корабль с двумя большими огненными глазами. На его брюхе постепенно появлялись слова: «Здоровье!.. Успех!.. Влияние!.. Богатство!.. Пайн-Стрит, 14».