Подчиняется без возражений. Начинает пробежку. Такая решимость положительно радует. А с виду даже и не скажешь, что в этой замусоленной девчонке есть подобие стержня.
С удовольствием слушаю ее голос, когда, пробегая мимо меня, она называет номер круга. После десятого начинает утомляться, прижимает руку к ребрам справа. Сбила дыхание, девочка? Бросает на меня жалостливые взгляды, похоже, надеясь на снисхождение. Нет уж, лентяйка, никаких поблажек! Ты сама этого хотела, так черпай полной ложкой!
Бежит все медленнее, и на пятнадцатом круге вообще переходит на шаг. Смотрит на меня раздраженно. Вот оно! Ослушалась, да еще и злится! Внутренне торжествую – такое ей с рук не сойдет.
Подзываю жестом. Идет небыстро, видимо, и правда утомилась. Тем хуже… только ей. Смотрю на нее, раздумывая, как поступить. Макс подходит на расстояние вытянутой руки, останавливается и… легкомысленно собирается открыть рот?! Раздражение вспыхивает внезапно – что же она за тупица?! Я заставлю тебя поверить в свою серьезность, девочка!
Короткий шаг вперед. Сжатая в кулак рука по короткой траектории достигает ее тела. Точный удар в солнечное сплетение. Хотя вряд ли можно по праву назвать это таким суровым словом. Бью даже не вполсилы. Почти едва касаюсь, но ей хватает, чтобы сложиться пополам в приступе удушливого кашля. Валится на пол, как мешок овощей.
С полминуты наблюдаю булькающую агонию. Макс вроде начинает выравнивать дыхание. На меня не смотрит – голова повернута так удобно, что не могу удержаться. Ставлю ногу ей на щеку, придавливаю к полу и, прибавив свирепости голосу, говорю:
– Ты понимаешь, что ты сделала, и за что ты наказана?
Отнимает одну руку от ребер и пальцем рисует на полу «+». Хорошая девочка.
– У тебя три минуты прийти в себя и еще пятнадцать кругов по залу, – убираю ногу с ее лица. – Пять, которые ты не пробежала и десять штрафных.
Смотреть на это жалкое существо сейчас неприятно. Внутри разыгрывается злость. На себя. Так недолго травмировать ее хрупкое тельце. Хотел же придумать другие воздействия. Не придумал. До этого уровня в моей практике ни одна девчонка не доходила. Задерживались только парни, а их я мог лупить как угодно.
Иду на кухню, засекаю время. Через три минуты я вернусь и погоню Макс бегать дальше. Она, скорее всего, захочет пить. Открываю холодильник, беру бутылку воды. Вот же черт! Здесь совсем не осталось еды! Из головы вылетело. Что ж. Сегодня ей будет не до пищи, а к утру я успею закупить продуктов.