– А ты, невестка? – обратился Семён Михайлович к Алле.
Она собралась с духом и спокойно ответила:
– Мои институтские подруги, скорее всего, на ноябрьские по домам разъедутся. Обязательно Лолу с мужем приглашу. Ира должна приехать, возможно, с парнем, тогда их тоже вдвоём. Вообще-то, надеюсь, Ира в свидетельницы согласится.
– Ух ты, размахнулась с подругами! – взвилась Зинаида Ивановна. – А на какие деньги такой банкет собираешься заказывать, интересно?! У нас бюджет ограничен, если только жених раскошелится или вон мама твоя.
– Вы же своих родственников не отодвигаете! Зачем же Аллу ограничивать? – вступилась за дочь Екатерина Михайловна.
– Так у неё просто подруги, а у нас род-ствен-ни-ки. Понимаете разницу?
– Что же делать, если у нас больше никого нет?
– Радоваться! Очень солидная экономия получается. Мы, пожалуй, свой список тоже подсократим. А в целом, думаю, договорились. Да, и ещё – расходы пополам.
– Пополам? Разве затраты не пропорционально количеству гостей делятся?
– Пополам полагается, – добавив металла в голос, непререкаемым тоном заявила Зинаида Ивановна. – Дима, собирайся. Мы на машине, захватим тебя, а то поздно уже.
– Ал, может, я правда поеду? – шепнул Дима.
– Хх-э! Димк, ты разрешения спрашиваешь, что ли? Ещё не женился, а уже подкаблучник?! – развеселился Семён Михайлович.
Качнувшись в сторону Аллы с мамой, он уставился осоловелыми глазами, протянул мозолистую ладонь и промямлил заплетающимся языком:
– Катерина Михаллл-на, позвольте облобызать вашу милейшую руч-ч-чку.
– Так, Семён, прекращай свои пьяные выходки! Смотреть тошно! – рявкнула Зинаида Ивановна.
Она подтолкнула мужа к выходу. В дверях обернулась, виновато проговорила:
– Не обращайте внимания. Целую бутылку в одно лицо уговорил, теперь дурью мучается, – поджала губы и шагнула за порог.
Дима вышел следом, щёлкнув замком.
Алла вернулась в комнату, упала на стул. Мама тяжело опустилась на диван напротив.
– Такой неприятный осадок, – после длительного молчания проговорила Алла. – Может, мы зря всё это затеяли – со свадьбой? Дима предлагал вообще никому ничего не говорить, просто расписаться. Я настояла. Как теперь отвертеться?
– Не расстраивайся, милая. Как бы там ни было, я постараюсь сделать всё, что от меня зависит, лишь бы ты была счастлива. И денег займу, и гостей приму – нам не привыкать, – мама расплылась в искренней, добрейшей улыбке, от которой Алла воспрянула духом.