Надо бы сменить дислокацию, завтра рано вставать. Я погрузилась в сон. Оставался последний день командировки в Томске.
Воскресенье. Моя последняя встреча с музыкантом, похожим на французского шансонье. Так я его себе представляла: длинноногий, в белом костюме, на руке – крупный перстень. А может, я себе все придумала, и он толстый и маленький, с бородавкой на носу? Но зато как поет! Я приготовилась к вечернему концерту: приоделась, накрасилась, словно в филармонию собралась.
У входа в ресторан припарковались джипы и мерседесы. Контингент подобрался богатый, значит, до утра не засну. Ах, мой милый Августин, человек из музыкальной шкатулки! Согласна бодрствовать всю ночь, лишь бы услышать ваш божественный голос!
Ночной концерт начался с трагической мелодии: «Что ты вьешься, черный ворон, над моею головой?» Далее последовали: «Гоп-стоп, мы подошли из-за угла, гоп-стоп, ты много на себя взяла, теперь расплачиваться поздно, посмотри на звезды, посмотри на это небо, – видишь это все в последний раз!»
Публика желала репертуар «Лесоповала» и Михаила Круга. Джо Дассен хрипел и рычал весьма похоже на блатняков.
Бутылки красного вина для меня оказалось недостаточно. Сбегала в ларек за коньяком, и только выпив, успокоилась и заснула под монотонное завывание: «Я вернусь к тебе, мама, из зоны»…. Когда зарумянилось небо, вокалист исполнил последний хит Пугачевой: «Девочка- секонд-хэнд».
Вечером следующего дня путешественница уезжала из Томска. В привокзальном буфете продавали водку «Прохор Громов». В купе по радио разливалась осипшим соловьем Алла Борисовна: «За таблетку, за таблеточку, взяли нашу малолеточку, ожидает малолетку небо в клетку, небо в клеточку».
В поезде, качаясь в вагоне, под стук колес вдруг вспомнила полюбившегося слова автора театральных воспоминаний Никса.
Никс считал, что: «Все зло и неуспех театральных предприятий происходит именно от недомыслия и убежденности предпринимателей в том, что театральное дело – коммерческое. Жестокое заблуждение. Чем больше будет оправдывать дело себя в художественном отношении, тем более оно приобретет посетителей, заинтересованных исправностью постановки, а с ним, разумеется, приобретет и наибольшее количество рублей». Сибирский антрепренер и актер не уставал повторять, что искусство должно быть некоммерческим. От этой коммерциализации искусства всех порядочных творцов, считал автор мемуаров, охватывает тоска и безысходность.