– Аттар, – представился новый пришелец, дав нам возможность вволю налюбоваться собой. Хотя почему нам? Судя по спокойным лицам Перуна и Ориса, исключительно мне.
– Очень приятно, – пробормотал я, не понимая пока, как относится к появлению ещё одного божества. Божества, конечно. Ну, а кого же ещё?
– Ты опоздал, Аттар, – усмехнулся себе в усы Перун.
– Приветствую небожителя из Аравии, – вдруг удивительно елейным голосом, абсолютно неожиданно для меня, буквально пропел Орис. – Рады видеть тебя. Будет ли дозволено узнать, что привело тебя сюда?
– Сегодня появился новый избранный, – не спросил, а, скорее, утвердил данный факт Аттар.
– Истинно так. Так и есть, уважаемый, – продолжал лебезить перед новым гостем Орис.
– Я же сказал, что ты опоздал, Аттар, – Перун грозно зыркнул на рогатого и твёрдым, исключающим возражения голосом произнёс. – Слово сказано. Задание принято. Готов ли ты, сатир, последовать за избранным?
– Готов, готов, конечно. Как по-другому? – поспешно, вновь обретшим свой обычный тембр голосом возвестил Орис и укоризненно посмотрел на меня.
– Готов ли ты взять с собой в путь сатира, Алексей? – обратился славянский бог уже ко мне.
– Ну, да. Отчего же не взять? – просто ответил я.
– И будет так! – торжественно возвестил Перун. – Жду вас, значит, обоих здесь, на этом самом месте ровно через две недели. И не часом больше. Надеюсь, с камнем. И – да! Возвещаю – задание выдано!
Я успел заметить, как покривился Аттар. Как Перун поднял в прощальном жесте руку. Как трава на холме пригнулась от налетевшего вдруг шквала ветра. А затем и меня, и сатира охватила тьма, внутри которой нас настолько быстро закружило, завертело, что мы мгновенно потеряли ориентацию. Сначала в пространстве, а потом и во времени.
Постепенно что-то начало сжиматься у меня в самом низу живота. Одновременно с тем начала подкатывать и тошнота. В глазах замелькали искры, а в ушах зазвучал непрекращающийся гул, похоже, каких-то голосов. Я уже не видел более Ориса и не знал – где он и что с ним. Не понимал я и того, что происходит со мной. Мир вокруг совсем уже утратил свой привычный вид. А потом я и вовсе потерял сознание.