– Звучит самоуверенно, – пожала плечами девушка. – Но спорить не буду. Надеюсь, я сама смогу увидеть всё воочию.
Жанна кивнула. Немного помолчала, а потом осторожно добавила:
– Вообще-то брать тебя с собой – это определённый риск. Но раз уж пообещала, отказываться от своих слов не буду.
– Вы так боитесь меня? – пошутила Маша.
– Ты слишком много о себе возомнила, – остудила её пыл Жанна. – Если бы я боялась, я бы вообще приказала убить тебя ещё там, возле уничтоженной базы, связывающей Теридан и Землю. Ты уж прости, меня беспокоит твоя неопытность. Я возьму тебя с собой, а ты в самый ответственный момент совершишь какую-нибудь глупость и поставишь под угрозу себя, меня и весь мой отряд. Считаешь это привлекательной перспективой?
Маша пожала плечами и робко ответила:
– Обещаю не причинять вам неудобств. В конце концов, если со мной что-нибудь случится, это будет исключительно моя вина.
– Прости, но я не настолько бездушна, как ты думаешь. И я не позволю тебе погибнуть просто так, – заверила её женщина. – Пока что ты для меня не враг, а друг. И я испытываю к тебе определённое чувство. У него есть свои границы, но ты сама имеешь возможность их расширить. Если, конечно, считаешь это нужным. В любом случае я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось. Так что твоё участие в предстоящей экспедиции вынудит меня пойти на дополнительные меры предосторожности.
Маша с интересом слушала откровения главы «Авиды» и с каждым словом всё отчётливее и отчётливее осознавала, как растёт её симпатия к этой женщине. Из заклятого врага, порушившего её собственную жизнь и жизни её подруг, Жанна почти превратилась в едва ли не родственную душу. И сейчас своими словами женщина вбила последний гвоздь в крышку гроба Машиного недоверия. После услышанного девушке не оставалось ничего другого, кроме как невнятно пробормотать:
– Спасибо. Я очень признательна за такую заботу обо мне. И постараюсь не создавать лишних проблем. Обещаю.
Жанна улыбнулась. Такой сентиментальной она не ощущала себя никогда прежде. Вся её жизнь прошла в бесконечной борьбе, когда нельзя было давать волю своим слабостям. Пару дней назад она сама пыталась доказать Амиле и Оле, что только такой подход имеет право на существование. А сейчас вдруг растрогалась в разговоре с их подругой. Собрав волю в кулак, женщина сделала более строгое выражение лица и решительно произнесла: