– Ну вот, теперь видишь куда? – сказал ей громко Никитин.
«Бля, не может без шуток! Дай поерничать!» – подумал я с раздражением. Я был напряжен, взвинчен. А ему шуточки!
– Дети, куртки в охапку и в автобус! – крикнул Никитин. – На улице холодно!
Пока ребята и учительница искали, снимали с вешалок свои курточки, одевались, застывшая старуха не шевелилась, как обмерла.
Никитин первым выскочил на улицу и указал учительнице на распахнутые двери автобуса:
– Любовь Васильна, карета подана. Прошу! Располагайтесь поудобнее. Давайте, давайте…
Учительница первой влезла в автобус. Ребята, теснясь торопливо, вслед за ней. Никитин не успел войти внутрь, как из школы вылетел седой мужчина, бросился к нему. Он вопил на бегу:
– Убейте меня! Убейте меня! Детей отпустите!
Никитин задержался на ступенях, шагнул навстречу учителю, ловко поймал его за шиворот, остановил, встряхнул, приговаривая:
– Успокойся, успокойся! От тебя зависит жизнь детей… Теперь слушай! Сейчас позвонишь в милицию и скажешь: террористы захватили детей и учительницу в заложники. У них автоматы и взрывчатка. Усек? Мы на автобусе отправляемся на военный аэродром. Если попытаются остановить, задержать, перестреляем детей. На аэродроме мы скажем, что нам надо и отпустим ребят. Запомнил? – Никитин еще раз встряхнул учителя, отпустил, потом ласково похлопал по щеке и добавил: – Пусть не шутят с нами. Нам терять нечего… Иди звони! – подтолкнул он старика по ступеням ко входу, шагнул в автобус и кинул водителю: – Поехали!
Я видел, как старик споткнулся на ступенях, задержался рукой, чтоб не упасть, обернулся к нам, что-то крикнул. Автобус тронулся и удалялся от него. Никитин стоял у двери, оглядывал детей. Вместе с учительницей заложников было десять человек. Четыре мальчика и пять девочек. Никитин взял ребят только с первых парт. Растерянные школьники еще не понимали, что происходит. Одна девочка была особенно напугана, дрожала, дышала тяжело открытым ртом. Никитин достал из кармана карамельки, развернул, сунул две штуки себе в рот под маску, а одну протянул перепуганной девочке. Она оттолкнула его руку и заревела. Завсхлипывала и сидевшая рядом с ней.
– Что с вами? – огорченно спросил Никитин. – Я не хотел вас обижать… Берите, – насильно всунул он им в руки по конфетке. – Ну, дурочки… Любовь Васильна, успокойте их. Пересядьте, вот сюда к окошку поближе к ним.