– Понятно, – пробормотала я. – А можно…можно спросить, почему на вас не влияет свет от башен?
Кажется, Эдриан что-то об этом говорил, но я не помню…
– Моё зрение не настолько чувствительно, как ваше. – Александр Мстиславович склонил голову набок, улыбаясь. – Но вам не стоит об этом беспокоиться. Левеном покрыты лишь наружные стены, чтобы управлять выбросами энергии двуипостасных. Внутренние, напротив, выложены из могового камня, чтобы усиливать её в самом здании. Этот материал для вас совершенно безопасен.
– А травоправы – это те, кто…управляет травами? – неуверенно спросила я и неловко уточнила: – Ничего же, что я у вас это спрашиваю?
– Задавайте столько вопросов, сколько вашей душе угодно, – он поощрительно улыбнулся. – Видите ли, в Триме существует неофициальная классификация двуипостасных по их способностям. Огневики – это, как нетрудно догадаться, двуипостасные, которые могут управлять огнём, водники – соответственно, водой, воздушники (таких, впрочем, мало) – воздухом. Земляных двуипостасных называют травоправами, а двуипостасных со способностями к разрушению, как, предположим, у грифонов или волотов, – разрушителями. Помимо этого, выделяются целители (полагаю, здесь пояснения не требуются), певцы, которые управляют магией голоса, и беаты – двуипостасные, способные манипулировать остальными с помощью красоты.
Как мне всё это запомнить…
– Значит, – медленно начала я, – Эдриан разрушитель. А вы…
Он улыбнулся.
– Я – огневик со способностью превращаться в феникса. Если не будете пропускать мои занятия – всё узнаете об огненных ипостасях, не переживайте.
Феникс? Настоящий феникс?!
– Эдриан сказал, что я…что-то сделала с вашим миром, – вспомнила я, поднимая взгляд на Александра Мстиславовича. – О чём он?
Улыбка тут же сбежала с его лица.
– Вы вскоре всё узнаете.
В эту минуту мы достигли четвертого этажа и свернули налево, в полукруглый холл с несколькими дверьми.
Что же всё-таки случилось в лесу…Эдриан напугал меня, и я сдёрнула вдруг возникшую оболочку, чтобы завернуться в неё, а потом стало холодно…Что это могло значить, а главное, с какой стати я всё это почувствовала?
Из-за неопределенности ситуации и нежелания окружающих объяснять мне, в чём же заключалась моя вина, или преступление, как хотите, я металась между собственными страхами и усердно воспроизводила в памяти путь на выход каждую минуту. Здесь некому меня защитить, никого не интересует моя судьба, никого не волнует, что со мной будет. Здесь иное…всё. Люди, деревья, семья, дома, жизненный уклад, языки, нравы…Здесь в школах преподают иную историю, миром правят иные личности, по улицам ходят иные горожане, в иные дни устраиваются иные праздники…Здесь я – чужая для окружающих, а они – чужие для меня. Я не являюсь частью этой реальности. И – самое страшное – другой мир не другая страна: так просто домой не вернёшься, обратного билета на поезд или самолёт не купишь.