– Ну вот так бы и сразу, – сообщает бородатый, оглаживает свою бороду и смачно сплевывает. А потом ручищей похлопывает по плечу пригнувшегося от такой ласки "мужа", – Иди Хорр. И не возвращайся, пока не позову. Даже если женушка твоя верещать будет – эт она от удовольствия, ха-ха-ха.
–Ха-ха-ха, – предано подхватывают остальные.
– Гы-гы, – гогочет Хорр, но мне перед уходом успевает кулак показать. Намекает, чтобы я не рыпалась.
Тьфу. Гадость какая. Но они хоть спальню-оружейную покидают и дверь за собой прикрывают.
А бородач, довольно на меня поглядывая, запирает дверь на засов и усаживается на кровать.
– Давай, раздевай своего господина, – вытягивает вперед ножищу в грязном сапоге.
Господи. Надеюсь там на подошве глина, а не навоз.
Покряхтывая, я стаскиваю его обувь, кожаные доспехи и какую-то сбрую, стараясь дышать через раз – мужик явно не каждый день ванну принимает – и выдавливаю из себя улыбку:
– Выпить, господин?
– Чего бы не выпить, – посмеивается и больно щипает меня за зад.
Я зубы стискиваю и отхожу, незаметно взвешивая в руках глиняный кувшин с вином.
Ерунда. Этого борова таким не пробьёшь.
Наливаю полный кубок кислого и крепкого даже на запах «вина», подаю ему. Пережив ещё один щипок – синяк же будет! – озираюсь осторожно. Может что ещё найдётся, что поможет мне избежать вот этого всего? Оружие не мой конёк – это мы выяснили. Дубинки нигде нет. Спеленать покрывалом? Ха. А может тем натертым металлическим подносом воспользоваться? Ударить посильней, он отвлечется или упадёт, а я такая шмыг… но куда?
Задумчиво провожу по вертикально стоящему подносу, который тут будто вместо картины – не лежит вовсе, а стоит – и замираю, глядя в своё довольно отражение. И забываю даже о мужике. Потому что…
Та, кого я вижу – это не совсем я. Как бы я, но сильно младше. И даже тот факт, что поднос – не зеркало, не мешает заметить разницу между моими уверенными «почти тридцать» и этими «возраста согласия достигла».
Пухлые щеки против узких скул, широкие брови вместо аккуратной формы и коса взамен модной стрижки.
Я сглатываю и нащупываю эту самую косу. Болтается. Не мерещится.
Ночнушку приподнимаю. Щиколотки выглядят как всегда изящно, но их уже не украшают татуировки в виде иероглифов.
И вот тогда мне становится совсем страшно. До того что? Слабоумие, отвага и надежда на то, что все-таки сон. Но придумать во сне собственную молодость и стереть татуировки… Нереально.