А вообще я сама виновата. Зачем было ее впускать?
Хотя, конечно, она же постоянная девушка Рэя. Она наверняка имеет доступ. Сама бы вошла.
Когда курьер доставил утюг, я прямо-таки почувствовала, как растет во мне уверенность – всё! Теперь я не безоружна! Жизнь прекрасна! И жизнь – продолжается!
Ветеринара я встретила, как родного. Как родную, вернее – доктором оказалась молодая приятная женщина. Она быстро и уверенно осмотрела пищащую детвору и их маму, взяла кровь, просветила кошку сканером, констатировала, что животное, к сожалению, не чипировано, а значит, предыдущих хозяев найти не удастся – а они, однозначно, были. Кошка явно бывшая домашняя, и кто знает, как оказалась на улице…
Закончив осмотр, ветеринар утешила меня, что видимых проблем у моего пополнения не наблюдается, а когда будут готовы итоговые результаты – секретарь их клиники со мной свяжется.
Я проводила ее и вздохнула с немалым облегчением. Здоровы – вот и ладно, вот и хорошо!
Все же, вероятность, что я притащила к больному человеку источник заразы меня изрядно беспокоила. Но не бросать же их было там…
Устроившись рядом с Рэем, я перебирала столичные форумы котовладельцев и сообщества любителей животных, регистрируясь во всех подряд. Мне еще пятерых котят и одну кошку в хорошие руки пристраивать, так что всё пригодится! И обстановку изучить надо…
А еще, пребывая в растрепанных чувствах после визита Вивиан, я позволила себе ужасное мотовство и купила игровую приставку. Кошачьего общества мне все же маловато, и даже всей компанией они не займут всё мое время настолько, чтобы мне некогда было предаваться скуке.
К чертям экономию, от которой я сойду с ума и начну бросаться на людей и лезть на стены!
Потом прибыли курьер из магазина товаров для животных, и я с головой ушла в возню – купание, сушка, противопаразитарный ошейник…
Котята, хоть и были оскорблены произволом до глубины души, противопоставить ему толком ничего не могли, а вот у мамы-кошки имелся ряд внушительных аргументов, отчего санитарно-гигиенические процедуры затянулись.
Отмытая, кошка оказалась весьма даже ничего себе – светло-серая, с полосами и пятнами более темного тона, и светлым животом. Шансы на удачный пристрой стремительно увеличивались.
Отпустив кошачью душу на покаяние, я выдохнула с облегчением, переоделась (котосемейство-то после процедур было сухое всем составом, а вот я – до нитки мокрая), и тут-то и обрушился на мою голову звонок домофона. В очередной раз!