Вовка скептически хмыкнул, смерив меня взглядом, развернулся и направился в ванну.
Через пару минут оттуда раздался жуткий грохот и Вовка появился в комнате. Весь такой радостный, сияющий. В руках он держал отломанную раковину… сток он не затыкал, а просто завязал узлом…
М-мда, заставь дурака богу молиться… так у бедного Дракулы ни одной целой ванной комнаты не останется…
Я поднял с пола отпавшую челюсть и поинтересовался:
– А чем это ты так грюкал?
– Так она ж, зараза, к стене цементом приклеена была!
М-мда, картина достойная пера художника или кисти писателя… Тьфу, блин, наоборот! Короче, видок, конечно тот еще: Анюта – на полу, в обмороке, я на коленях рядом с ней и Вовка, застывший в позе мировой скорби, прижимая к груди оторванную раковину, наполненную водой.
И вот, в самый напряженный момент, когда Вован присел на корточки, чтобы я мог дотянуться до воды и побрызгать на Аню, раздался жуткий грохот, словно что-то ба-а-альшое такое врезалось в дверь (ту самую – непробиваемую). Дверь медленно упала на пол, а в проеме показался кто – то смутно знакомый. Кто – то, настолько знакомый, что Вовка выронил раковину. Слава богу, не опять мне на ногу. Я подхватил Аню, но раковина уже разбилась, вода разлилась по полу, несколько капель попало ей на лицо. Она беспокойно мотнула головой, но в чувства не пришла.
Мужчина, стоявший у обломков двери (высокий, жгучий брюнет) брезгливо отступил на шаг (вода подобралась к его сапогам, грозила замочить плащ – черный, между прочим) и насмешливо хмыкнув, бросил:
– Н-ну, вы так и будите стоять… гм, сидеть… памятниками самим себе? Или может пойдем отсюда?
Я вскочил на ноги. Вот блин! Все брюки ниже колен – насквозь мокрые! «А ты чего ждал, Андрюшенька? – ехидно поинтересовался внутренний голос. – Постоял бы еще минут двадцать на коленях, может еще чего – нибудь намокло».
Вовка неспешно отряхнул ладони и бросил:
– Слышь, Черный плащ, а мы тебя везде ищем! А ты тут как тут! Как ты нас нашел?
Мужчина, хотя нет, это был парень лет двадцати шести, смерил Вована взглядом и бросил:
– Я всегда чувствую свою кровь.
Не, я, конечно, понял, что он подразумевал напиток из чаши, но Вовка был как всегда в своем репертуаре. Он широко распахнул руки и радостно воскликнул:
– Свою кровь?! Ну, здравствуй, папа!!!
«Черный плащ» поперхнулся и процедил, медленно наливаясь кровью: