Она стояла за его спиной у двери. Подглядывала. Как же он изменился за год: поседел, постарел, чуть осунулось лицо, но он оставался все тем же добрым и милым папой. Теперь он ещё больше походил на Деда Мороза, и даже накладная борода и грим уже совсем не требовались. Он так входил в роль, что сельские дети не узнавали его, и верили – настоящий. Самый что ни на есть настоящий.
– Пал Саныч, здравствуй, – услышал он за спиной, – завтра праздник, а у нас ЧП, – председатель развел руками, – Снегурка твоя совсем захворала. Прям расклеилась, как сахарная.
– Да уж, – Пал Саныч пригладил бороду, – беда.
– А вот и нет, – все обернулись, – папуля привет, – Екатерина повисла у отца на шее, – если не сочтёте меня за старуху, то буду вашей Снегурочкой. Как в старые добрые времена
– Спасительница ты наша, – лицо председателя вытянулось в улыбке.
– А как иначе, – Екатерина засмеялась, – папина дочка!
– Папина, – гордо подтвердил Пал Саныч, – папина!
Это был счастливый подарок для обоих. Они крепко обнялись, как раньше он чмокнул ее в носик, а она потрепала густую бороду. Все возвратилось на круги своя, их семья снова в сборе. Это был не сон, который они часто смотрели оба на расстоянии в пятьсот километров, это была явь, о которой каждый из них мечтал и скучал. И как раньше у него – настоящего Деда мороза была настоящая Снегурочка. Его Снегурочка!
– Снегурочка! Снегурочка! – она слышала крики детей и очень волновалась.
Уж очень много времени прошло с тех пор, как она рядом с папой встречала новый год.