Я пошла по тропинке к ручью и остановилась, не дойдя до половины, сообразив, что разгуливаю по частной собственности. Холодок пробежал у меня по спине. Для французов нет ничего страшнее, чем нарушение прав приватности. Это их особый, отвоёванный на баррикадах тип свободы. Каждый гражданин имеет право на собственность, и нарушение её карается законом.
«Господи! Как же неудобно!»
В открытых окнах были видны очертания мебели в столовой, библиотечный шкаф и даже кровать в спальне. На кровати, застеленной белым постельным бельём, кто-то спал. Девушка! Шатенка!
В одной из комнат, ярко освещённой солнечным светом, льющимся через боковое открытое окно, я заметила мэтра Моро. Он сидел спиной ко мне и бе- седовал с посетителями. Мне были видны их лица. Это была пожилая пара. Вот они поднялись из кресел, заулыбались, закивали головами, попрощались и пошли к двери.
Мне хотелось незаметно улизнуть. Но было уже поздно. Мэтр Моро встал проводить супругов, обернулся, увидел меня, подошёл к окну и приветливо улыбнулся:
– Добрый день, Ева! Заходите. Можно здесь, через эту дверь.
– Но ваша секретарь сказала, что только через полчаса, – не нашлась я с ответом, покраснев до ушей.
– Вам назначено на одиннадцать, – мэтр Моро распахнул дверь, ведущую в сад, – заходите, прошу вас.
Я пробежала через лужайку и запоздало поздоровалась:
– Извините за вторжение! Я не заметила предупреждающей таблички, – пробормотала я смущённо.
– Её здесь нет. Секретарь предупредила, что вы ждёте в саду. Вы принесли все бумаги? – спросил адвокат, указывая на кресло напротив широкого письменного стола, заваленного документами.
– Да, то, что перечислила секретарь.
Моро нажал кнопку селекторной связи:
– Мадам Катиш, зайдите ко мне.
Секретарша тут же вошла, остановилась на пороге с блокнотом и ручкой.
Опасливо посмотрела на ковёр, будто бы он был границей, за которой начинались опасности.
– Что угодно? – секретарша подняла широкую густую бровь, никогда не знавшую рейсфедера.
– Принесите, пожалуйста, документы мадемуазель Морозова и… – тут Моро обратился ко мне, – не желаете чашечку кофе или чаю?
– Чашку кофе, с удовольствием, месье.
– … и две чашки кофе.
Секретарша смерила меня уничижительным взглядом и скрылась за дверью. Раздался шум кофе-машины. Не прошло и тридцати секунд, как секретарша вернулась.