– Повелитель теней помог Дэйну? Я думала, он злобный.
Ансель горько фыркнул.
– Он заключил сделку, Малин. Он ничего не делает по доброте душевной, уверяю тебя. Но я не жалею об этом выборе. Дэйн жив, а гильдия Кривов выполняет свои сделки. – Ансель сжал руками мои ладони. – Малин, не делай этого. Ты станешь собственностью Повелителя теней.
– Как и у тебя, боюсь, у меня нет выбора. Ты только что сказал, что не жалеешь о том, что спас жизнь Дэйна. Что, если так я спасу Хагена?
Какая-то часть меня надеялась, что этой сделкой я выполню сразу два желания. Найду брата и найду Кейза.
Ансель опустил голову.
– Ты уверена? Я отведу тебя обратно, если ты передумала. Не пойми меня неправильно. Мы сможем найти другой способ, чтобы Дэйн получал…
Моя рука на его щеке заставила его умолкнуть.
– Ансель, – я подождала, пока он посмотрит на меня. – Я уверена.
Кивнув и поцеловав тыльную сторону моей ладони, он выпрямился.
– Тогда нам сюда.
На краю прибрежного района по воздуху разлились ароматы коричного масла и фарша из дичи. У меня внутри разверзлась пустая дыра, и желудок жадно заурчал.
Грязные волны бились о корпусы шхун, драккаров, тендеров и торговых судов; этот звук помогал моему сердцу не сбиваться с ритма. Мощеные улицы всегда были сырыми и грязными из-за того, что матросы вечно сновали туда-сюда, а фасады магазинчиков из-за постоянного мокрого бриза покрывал зеленый в желтую крапинку мох.
Я прибавила шагу и догнала Анселя, ведущего меня в узкий переулок. Воздух на этих тесных грязных улочках тяжело пах маслом, потом и дымом гикори. Вдоль тротуара стояли палатки блошиного рынка, все заполненные ношеными платьями, башмаками и костюмами для богослужений. Скудный рынок состоял лишь из нескольких деревянных тележек, с которых торговцы продавали пучки сельдерея, вареную картошку или репу тем, кто мог их себе позволить.
В конце улочки над дверью лавки, торгующей стальными изделиями, висела вывеска. Стены здания, сколоченные из реек, немного накренились.
Крыльцо застонало под нашим весом, а внутри кто-то напевал жизнерадостную мелодию. Ансель громко постучал в дверь, и мы мгновение подождали. Он снова постучал. Ничего. Еще два агрессивных удара – и дверь распахнулась; в проеме показался потный мужчина.
– Боги, я же сказал, что иду! – Незнакомец нахмурил брови, но улыбнулся, узнав главного смотрителя. – Ансель, давненько тебя не видел, мой друг.