– Все в порядке, мама? – прошептал Джек, наклонившись ко мне.
– Да, спасибо, мой дорогой. Вы с сестрой можете прогуляться, а я справлюсь.
– Уверена? Мы будем на палубе, если понадобимся.
Джек и Мэри-Кэт встали и ушли. Остались только сестры, Георг и Марина.
– Извини, Мерри, что ты сказала? – начала Майя.
– Ваш отец. Его звали Атласом.
Сестры смотрели на меня со смесью подозрения и смятения во взглядах. Только Тигги сидела с широкой улыбкой на лице. Я посмотрела ей в глаза, и она одобрительно кивнула.
– Так звали отца Семи Сестер, – сказала Алли, комкая салфетку. – Мы знаем, что папа ничего не оставлял на волю случая, – кивнула Стар.
– Что ж, это решает загадку наших имен, – сказала Майя. – Мы – дочери Атласа.
– Я помню историю о том, что его называли Па Солтом, поскольку от него всегда пахло морем. Он это выдумал? – спросила Электра.
– Честно говоря, не знаю, – ответила Майя. – Я принимала это на веру.
– Мы все так делали, – кивнула Алли. – Но, Мерри, как вы узнали имя нашего отца?
– Он написал мне письмо.
– Письмо?
– Да. Вчера вечером, когда Георг приехал в Дублин и убедил меня присоединиться к вам, он вручил мне пакет. Я открыла его в самолете; там находились письмо и дневник.
Я говорила медленно и осторожно, не желая упускать подробности или оказаться неправильно понятой.
– Письмо было от Па? – спросила Стар.
– Да. Думаю, я не ошибусь, если предположу, что каждая из вас получила письмо от него? – Сестры дружно кивнули. – Вот и я получила. Как вы понимаете, все это сильно действует на нервы… особенно после вашей страстной речи, Сиси.
Я заметила, что некоторые девушки покосились на свою сестру, которая смотрела в пол. Раскрыв сумочку, я достала письмо вместе с копией угольного портрета моей матери. Когда я положила их на стол, мои руки дрожали.
– Пожалуйста, Мерри, не надо нервничать, – успокаивающе произнесла Алли. – Мы просто хотим узнать, что происходит.
– Сначала я хочу показать рисунок. – Я взяла лист и показала его присутствующим.
– О боже, Мерри… – пробормотала Стар. – Я знала, что ваше лицо почему-то кажется мне знакомым. Все остальные помнят, что это за портрет?
– Твою ж мать, простите мой французский! – воскликнула Электра. – Эта штука висела в папином кабинете, сколько я себя помню.
– И это вы! – добавила Сиси. – Вы всегда были на этом портрете!