В трубе от двигателей стоял невероятный грохот и треск. Лила еле-еле могла разбирать мелькающие в свете пляшущих фар повороты. Труба всё больше сужалась и то ныряла, то уходила резко вверх, загибалась то влево, то вправо. Аэроцикл бился моторами о края и обещал вот-вот не выдержать. Но наконец вдали показался свет, а пространство расширилось. Обезьянка обрадовалась мелькнувшей надежде и дала газу. Летающий мотоцикл рванул вперёд, но на его пути возникла торчавшая из стены балка. Правый двигатель налетел на неё и оторвался, так что аэроцикл закрутило и ударило сначала об одну стену, потом о другую. Кувыркаясь и скрипя о металл ярким снопом искр, он проскрежетал по трубе почти до самого выхода и остановился у толстого каменного обода, напоминавшего раскрытый рот, откуда вода срывалась и падала в темноту канала.
Лила пришла в себя от гула приближающихся моторов. В глазах всё плыло. Она резко подняла голову, оглянулась на тусклый свет, дёрнулась к нему, но не смогла встать – её деревянные ноги застряли в раскуроченной обшивке. С бессильным стоном она сделала попытку отбросить от себя аэроцикл, но ничего не вышло, он был слишком тяжёлый. Груда железа попросту зажала её своими обломками. Гул приближался. Она потянулась к висящей на руле сумке, её маленькие деревянные лапки с трудом сумели открыть застёжку, и в сточный ручеёк упал яркий, светящийся красным цветом осколок. Будто живой, он переливался розовым и фиолетовым свечением.
Вода, куда он упал, окрасилась алым и голубым, а от её поверхности стали подниматься искры лазурных светлячков, что кружились и танцевали, не ведая о надвигающейся опасности. Лила напряжённо смотрела на него, не понимая, что делать. Потом огляделась по сторонам и увидела ту самую куклу, которую беглецы зацепили во время падения со здания Университета. Она схватила осколок и подползла к кукле, насколько могла. У той был металлический каркас, закрывавший грудь и живот, словно рыцарский доспех. От падения он раскрылся, обнажив хранилище сердечной пылинки в маленьком стеклянном шаре, окружённом сложной механикой шестерёнок. Обезьянка выдернула шар и, повернувшись, выкинула его из трубы. Затем схватила осколок и стала запихивать его внутрь куклы. Шестерёнки и колёса хрустели, как печенье, а из глубины с вибрирующим звуком выскакивали пружины, но Лиле удалось пропихнуть осколок внутрь.