– Фь-фь-фь. Нефь, не хофофо, – рассерженно произнесла Зара, присаживаясь напротив. – Им уфалось сфофокфафифофать меня.
– Что-о-о-о? – зевая, удивилась Майло.
– Сфо-фо-кфа-фи-фо-фать, – по слогам, грустно констатировала Зара. – На фофоаппафаф. Фёлк. Пых! И сфафу в фафефу.
– Подожди, подожди, – подняла руки вверх проснувшаяся, – давай ещё раз. То есть тебя кто-то сфотографировал?
– Фа, – кивнула Зара.
– И что же? Это уже во всех газетах? – Майло с ужасом прикрыла рот рукой.
– Фа, неф, не фо фсех, – кивнула, а потом замотала головой Зара, – но они фсе написали, что я, понимаеф, я – любофница Уфуфпафофа. Неф, я-фо, конефно, не пфофив. Мне фффит, ффо фя…
– Погоди, не волнуйся, – остановила её вторая, – я уже перестала тебя понимать.
Зара выдохнула и, восстановив дыхание, продолжила:
– А ффо фуф понимафь. Они написали, фто я, фо ефь фы, ефо любофница.
– Где такое написали? В «Вестнике» что ли?» – встревоженно спросила Майло.
– Неф, – отмахнулась вошедшая, – Ф «Фечефнем фетфе».
– Ну, тогда это не так уж страшно, – выдохнула проснувшаяся. – А что в «Вестнике»?
– Ф «Фестнике» написали фто Уфуфпафоф фепефь зафтфакаеф на фтофом яфусе. И ффо фепефь эфо нофая мофа, – важно процитировала наизусть Зара.
– Ну что ты тогда меня пугаешь, – рассердилась Майло, – пусть эта жёлтая газетёнка пишет, что ей вздумается. Всё равно её читают только на верхних ярусах, а на работу я не вернусь, да и тебе не советую.
– Сефофня офна, фаффа дфуфая, – подняла брови Зара и сняла шляпу, положив её на отполированный стол. – Фто фы собифаефся фелафь?
– Не знаю, – зевнула Майло. – Домой дорога закрыта, двое попрошаек следили за мной и дежурят там с самого утра, здесь же оставаться тоже небезопасно.
Обе девушки посмотрели друг на друга. Они были даже чем-то похожи. Обе милые, молодые, стройные, с тонкими и мягкими чертами лица и пучками волос, собранными на макушке. Разве что у Зары от постоянного свиста губы были чуть более припухшими, а взгляд такой же тяжёлый, как пудовые гири. Обе были одеты в простые зелёные платья, сшитые, видимо, у одной портнихи, только на Заре была дождевая накидка. Сняв и положив её на скамью, она повернула к Майло своё уставшее лицо.
– Разве что… – задумчиво протянула Майло.
– Ффо? – сощурила глаза Зара.
– Ну, это из разряда фантастики. Помнишь, отец, когда умирал, позвал меня к себе, а остальных попросил выйти, – медленно заговорила Майло.