– Пьяный он, – уточнил участковый, – и грозился, что убьёт жену. Пришлось скрутить…
На допросе пьяный мужик только плакал и твердил:
– Двадцать лет с ней жили душа в душу, а тут на гулянке изменила! На большой её потянуло. Сидела рядом с другим мужиком и пощупала у него. Я увидел краем глаза, но сдержался. Надо было сразу отмашку сделать! А я, дурачок, следить за ней стал. Он в коридор вышел, и она за ним. А там темнота. Я бы спьяну не нашёл их, но она ойкнула. Тут кто-то мне по кумполу дал, я и свалился. Кто потом через меня прыгал, не помню. Помню только, что они в дверном проёме засветились. Я кряхтел-кряхтел, еле поднялся и пошёл домой. Вскоре и она пришла. Я ей с матом: «Ну что, понравилось? Двадцать лет душа в душу! Застрелю!» А она в слёзы: «С чего ты взял?!» – «Я видел, как ты у него щупала». – «Не щупала, а полюбопытствовала…»
– А ружьё твоё где?
– Дома в сейфе.
– А ключ где?
– В банке на кухне лежит…
Сотрудник выехал в село, пришёл к нему домой. Жена мужика заплаканная сидит, достала она ключ из банки и открыла сейф. Ружьё было разобрано… Сотрудник понюхал ствол и сказал:
– Вчера стреляли из него. Где был ваш муж вчера ночью?
– На зорьке ездил на рыбалку… Утром карпа принёс и голавля. Карпа со сметаной пожарила, и мы съели его. А голавль вон потрошёный лежит в холодильнике.
Сотрудник посмотрел в холодильник. Там действительно лежал голавль, он был убит двумя картечинами: одна попала в голову, другая в спину.
Ружьё было изъято, хотя жена предъявила разрешение на него и охотничий билет. Мужа её всё равно арестовали, а Василия выпустили. Через некоторое время и шумного мужика выпустили, только пригрозили, что если он хоть каплю выпьет, сядет на полную катушку. А женщина-свидетельница призналась, что дала ложные показания на Василия из злости. За это ей, кстати, полагалось до двух лет тюрьмы. Постановили: судья решит их судьбу.
По селу только и разговоров было, что попалась вся семья – муж и жена.
– Ну, он мужик, – судачили люди, – а она-то женщина, да ещё беременная. Может, пожалеют и дадут отсрочку?
Два дня в селе было затишье, потом как гром среди ясного неба – Ваську рыжего вновь взяли! Сдала его бабка Дуня, соседка его.
Сперва она пошла к Василию и стала уговаривать его сдаться.
– Если сознаешься, – говорила она, – тебе скостят. Посидишь годок, а там на химию. И ты на свободе! А внучку в обиду не дам!