Теперь Антон был уже в пятом, а Ника в шестом. Они продолжали дружить и вместе ходить домой из школы. И вот, уже третью неделю Ника не отвечала на его сообщения. Закончились весенние каникулы, уже неделю как шла четвертая четверть, а она там так и не появлялась. Сообщения ей даже не доставлялись. Он пробовал звонить, но телефон был недоступен. Аккуратно свернув листочек и убрав его обратно в коробку с другими памятными вещицами, Антон поплелся в кухню, развалился на стуле, положил голову прямо на стол и стал из такого положения наблюдать, как мама режет овощи для салата.
– Очень удобно, – мама покосилась на него и отодвинула разделочную доску и нож от его лица.
– Мам, когда мы виделись с ней в последний раз, ты помнишь?
Мама перестала резать помидоры и подняла глаза к потолку, вспоминая.
– Кажется, в середине марта, перед каникулами. Да, точно, ходили вместе в парк, помнишь? В последние выходные той четверти. А потом на следующий день собирались в кино, но Ника заболела, ее мама позвонила мне и отменила. Мы пошли с тобой вдвоем. Наверное, все еще болеет.
– Но почему так долго? Уже третью неделю же.
– Ты знаешь, мне кажется, Ника всегда долго болеет. Не меньше двух недель каждый раз, ты вспомни. Она и школу без конца пропускает из-за этого, правда же?
– Ну да… Но уже третья неделя пошла, мам. И почему телефон отключен, и она не пишет?
– Ну, может у нее телефон отобрали, потому что она слишком долго в него играла вместо того, чтобы уроками заниматься? – мама многозначительно посмотрела на него, но было ясно, что она только притворяется. Ей не было особого дела до того, сколько он торчит в телефоне, он знал это точно. Да и не торчал он слишком много. Так, час-два в день, не больше. Да и то не каждый день.
– Ну, мам, ну что ты начинаешь. Ника и не играет почти вообще, ты же знаешь. И я сегодня тоже почти и не играл. А почему тетя Лина тебе не отвечает? У нее, что, тоже телефон отобрали?
– Ну, может, они опять уехали?
– Куда? В этот свой центр? Они же недавно совсем там были, зимой, помнишь?
– Помню. Ну не знаю, бывало, что они ездили туда довольно часто. Иногда не предупреждали никого, просто уезжали и все.
– Зачем они вообще туда ездят, мам? Ника рассказывала мне, что с ней там делают, это просто жесть, мам. Кровь из головы пускают, иголки в тело втыкают, гадость какую-то пить заставляют и есть не дают. Зачем это надо?