Освободив меня, она прижалась спиной к стенке бадьи, уйдя по плечи в холодную воду, и ещё какое-то время пыталась отдышаться и привести свой пульс в норму. Когда же ей это немного удалось, она откинула голову назад через край стенки, прикрыв ладонью одну сторону лица, а второй держась за солнечное сплетенье, и засмеялась. Ещё через время, когда приступ смеха сошёл, она, подняв голову с пунцовыми щеками и ладошками обдувая себе лицо, выдохнула через сложенные трубочкой губы и наконец взглянула на меня. Глаза её блестели озорством и она с интересом спросила: “Ну и кто ты такой? Похититель невинности…”. Я закатил глаза: “Галь… Прислушайся к своим ощущениям магии…”. Я поймал её удивлённый взгляд, но она всё же послушалась и её зрачки расфокусировались. На красивом личике, чем-то похожим на Эши Мари, миловидную порно-куколку, что в свою очередь была похожа на мультяшную принцессу Пенелопу, расползалось глубочайшее непонимание. Галь ворвалась обратно в реальность, подавшись грудью вперёд ко мне, и, захлопав обворожительными глазами, с потрясением спросила: “То есть как?! Как такое возможно? Я, как будто прожила целую жизнь…”. Но вдруг осеклась, её взгляд скользнул вверх на потолок, и она, подняв руку ладонью вверх, сердито бросила: “Стоп! Не хочу знать…”. Но затем она закатила глаза и, глубоко вздохнув, раздосадовано произнесла: “Дьявол! Я теперь понял… Но!”. Она снова вскинула руку вверх, но уже с одним лишь указательным пальцем, и прокомментировала дальше: “Никаких историй! Дьявол! И сколько же лет уже прошло?”. Но она не стала ждать какого-либо ответа от меня, а привстав из воды, резво оглянулась назад в дверной проём. А затем, плюхнувшись в воду обратно, свела толстые брови вместе и, поджав тонкие губки маленького рта, протянула: “Я что… пришла сюда в одной лишь накидке? Голой?”. Её скептический взгляд пронзительных глаз снова посмотрел на меня, затем вниз под воду, где был мой вздыбленный член, в глазах мелькнуло некое понимание, но её мысли явно были очень далеки от правды, и она оживлённо сменила тему, бодро поинтересовавшись: “Вино есть?”. Я достал бутылку Короны Кисана, открыв отмычкой пробку, и, протянув её Галь, не удержался оттого, чтобы не съязвить: “А ты оторва, да?”.
Она с ухмылкой выхватила бутыль и, лишь фыркнув на мои слова, пригубила вино из горла. Но после же первого глотка она восхищённо взглянула на этикетку: “Ого! Корона… Подожди…”. Её неподдельное восхищение изменилось на серьёзную вдумчивость, пока она продолжала бормотать: “…Подожди… Это… год… Да Графскую Печать клеймом на жопы всем его шлюхам! Это же!”. В её глазах появилась грусть и она присосалась к горлу, начав нещадно глотать напиток. Отпив половину, её чуть отпустило и она поменяла позу, сев повыше и закинув руки назад за края бадьи. Галь снова присмотрелась ко мне, а по её взгляду стало ясно, что вино немножко дало свой эффект. Взгляд её стал масляным и малость мечтательным, он нахально осматривал моё тело, пока она вдруг не двинулась ко мне. Приблизившись, она по-хозяйски уселась мне на бедро, привалившись телом к моему торсу. Небольшая мягкая грудь упёрлась в мою, а её личико оказалось чуть выше моего. Она запрокинула локоть мне за голову, став пальцами перебирать мои волосы, взгляд хищницы принялся изучать моё лицо вблизи, а на её губах заиграла хитрая ухмылка. Немного посидев так, она отпила ещё четверть бутылки и поинтересовалась: “Ты так и не ответил мне, кто же ты такой? Любовничек…”.