После допроса Ливерпуля и Мопсика Мешалкин, Лосенок и Герасимов устроили совещание. Нужно было решать, что делать дальше.
– Брать надо этого Акробата, вот и все! – сгоряча воскликнул Лосенок.
– Как же, брать… – хмыкнул Герасимов. – Во-первых, мы не знаем, кто он такой. А во-вторых… Даже если каким-то чудом мы его вычислим и возьмем, то что мы ему предъявим? Слова этих двух оболтусов – Мопсика и Ливерпуля? Ну, это не доказательство…
– Оно, конечно, так, – почесал в затылке Лосенок. – Тем более что мы и впрямь ничего об этом Акробате не знаем. Кто он, как выглядит… Хотя почему не знаем! Еще как знаем! Разве не его мы с тобой сегодня видели с этими оболдуями Ливерпулем и Мопсиком? Его, родимого! А ведь я даже запечатлел его на камеру своего телефона. Вот же он, красавец!
И Лосенок принялся колдовать со своим телефоном. Но тут же и сник.
– Да, – сказал он, – а снимок-то неважный. Снимал-то с неудобной позиции и второпях. Хотя, я думаю, кое-что можно распознать и на таком снимке. Вот, посмотрите…
– Может, у меня получилось лучше? – спокойно спросил Мешалкин. – Тем более что я снимал не на камеру телефона, а фотоаппаратом. Давайте поглядим…
Действительно, с фотоаппаратом дело обстояло лучше. Снимок был не один, а несколько, со всех сторон, с близкого и с далекого расстояния, да притом и четкость снимков была на высоте.
– Ну, шеф! – с восторгом произнес Лосенок. – Ну, вы даете… Да как же это вы умудрились! Ведь вам и снимать-то было намного неудобнее, чем мне! Вот что значит высокий класс и опыт! Учись, босота! – глянул Лосенок на Герасимова.
– Это тебе надо учиться, – парировал Герасимов. – Снимал-то ты, а не я.
– Распечатать надо снимки, – прервал своих подчиненных Мешалкин. – Каждый снимок – в нескольких экземплярах. Пригодится.
– Это мы мигом, шеф! – воодушевленно отозвался Лосенок, усаживаясь за компьютер. – Уж здесь-то мы не подкачаем!
В кабинет неожиданно вошел Железняк и в изнеможении опустился на стул.
– Ты это отчего такой измочаленный? – с удивлением спросил Герасимов. – Будто за тобой гнались.