Не понимая, почему и зачем это делаю, в полусознательном состоянии я протянула руку и коснулась этого марева. Теплое на ощупь, казалось абсолютно безобидным и невероятно притягательным. Из-за этого или просто по глупости я погрузила туда кисть руки и, кроме слабого укола в палец, ничего не почувствовала. Но в этот момент в моей голове прозвучала фраза, озвученная каким-то безжизненным механическим голосом:
"ДНК опознан и принят, доступ получен".
От неожиданности я вскрикнула и отдернула руку. Мои родные, которые заглянули в комнату на шум, увидели, что со шкафом что-то не так, и не сразу поняли причину изменений. Они решили, что я опять что-то модернизировала, и принялись высказывать свою критику в адрес непрактичности размещения зеркала за вещами. Пришлось пресекать этот поток мысли и сознаваться в своей оплошности. После объяснений мои родные, приглядевшись к изменениям в шкафу, устроили мне форменный разнос. В этот раз я услышала от любимой семьи много нелестных слов о своей неразумной голове.
Но пока Мария Степановна распекала меня за "безбашенность", сын сунул мизинец в это зеркальное марево со словами:
– Эксперимент – это круто! Надо повторить опыт и закрепить результат! И не так жалко пожертвовать мизинцем, он меньше всего участвует в работе руки. Мам, это фантастика! В нашем шкафу прям Нарния! Ох!
Видимо, это у нас наследственное. Когда палец Егора погрузился в это марево, в моей голове прозвучала та же механическая голосовая команда, по-другому и не назовешь:
"ДНК принят, доступ разрешен".
Улыбка сползла с лица Егора, и он быстро выдернул палец из жидкого зеркала, на котором красовался такой же маленький прокол, как у меня. Повернувшись к нам с бабушкой, он удивленно произнес:
– Вы слышали? Мне сказали, что ДНК совпадает. Доступ разрешен. Это куда мне теперь можно? Мам, в следующий раз, когда будем делать ремонт, давай на всякий случай штукатурку стен не будем трогать. Да что это всё значит?
На этот поток эмоциональных вопросов у меня не было ответа. Выяснив, что бабушка ничего не слышала, мы с Егором принялись обсуждать ход и результаты эксперимента, возможную небезопасность странного объекта и нашу семейную неразумность, а также о том, что нам теперь со всем этим делать. Увлекшись, мы пропустили момент, когда Мария Степановна решила провести свой эксперимент с мизинцем. Вот так! Аргумент сына все же сработал.