Все притихли, но она не спешила рассказывать, что приготовила на этот раз. Никогда не спешила, позволяя побыть в предвкушении. Это самое веселое в их занятиях: попытаться угадать. Почти никогда не удавалось, са Фиса умела быть непредсказуемой.
Никакого оружия на поляне не было видно, значит предстоит что-то другое.
– Сегодня у нас поединки, – наконец проговорила она, идя вдоль ряда волчат.
Миро почувствовал толчок в плечо. Настолько сильный, что распознать Агдола, вставшего по правую руку, можно было и не глядя.
– Успеешь еще подраться, погоди чуток, – проворчал Миро.
Оказалось, слишком уж громко, так что са Фиса остановилась прямо напротив него. Протянула в задумчивости, прижав к губам тонкий палец с длинным ногтем:
– Начнем с Миро Фисана́ка, пожалуй.
Он цокнул языком от досады. Мог бы на что угодно поспорить, что мать с самого начала собиралась поставить его первым. А он ведь и так после утренней погони за оленем выдохся. Надеялся, будет немного времени прийти в себя.
Но ничего не поделаешь, пришлось выйти вперед. Подбадривающие возгласы за спиной вселили уверенность. На возмущенные и откровенно издевательские он постарался не обращать внимания.
Среди поднявшегося гвалта легко оказалось различить расстроенное девчачье:
– Вот невезуха, опять не я.
Миро обернулся. Ну конечно, Ноба́ра, кто же еще? Стоит, поджав губы, сложила руки на груди. Точно так же, как и са Фиса. Такое нескрываемое подражательство вызвало у Миро улыбку. Она ведь даже волосы остригла точно как у тренера, отчего круглое лицо стало выглядеть совсем по-детски.
– Да ты погоди еще, – поспешил успокоить Миро. – Для поединка двое нужны. Ну или трое, но тогда не совсем честно будет.
Нобара фыркнула, продемонстрировав острые белоснежные клычки.
– Вот именно, двое, – подтвердила са Фиса. Отвязала от пояса мешочек из кожи кабана, в котором хранилось по одной кости первого убитого каждым волчонком животного. Ослабила связывающую мешочек веревку, чтобы только рука могла пройти. Протянула Миро. – Определишь себе поединщика?
Миро кивнул. Зажмурился, чтобы не было искушения подсмотреть. Опустил руку внутрь, сжал пальцы на кости, показавшейся слишком уж крупной. В голове молнией мелькнуло понимание, кому она может принадлежать, но было поздно менять решение. Са Фиса уже отдернула мешочек.