– Кто такие? – ничуть не удивился Заур нашему появлению, он продолжал пить кофе и курить сигару.
– Люди Яши Кривого, – я положил мешок с оружием на стол Зауру, тот заглянул в него, бровь приподнял.
– Ни хрена, Боец, – удивился Заур. – Так это вокзальные воду мутят, во пид*ры. Я уже чего только не думал. А эта парочка – передасты, как понимаю?
– Они сами расскажут, – улыбнулся я.
От этих слов Соломе и Ливану поплохело сразу. Даже не столько из-за слов, сколько из-за того, что Заур поднялся со своего места. Мужик, то есть, мой непосредственный начальник, был здоровенный, кулачищи размером с головы гопников.
– Че, пацаны, вы под Яшкой работаете? – спросил он.
Те отрывисто закивали. Толку-то молчать.
– Ладно, побазарим, как Кривой до такой жизни докатился. Забирай наших дорогих гостей.
Сзади в дверях стоял дед, который до последнего пытался предупредить Заура о визите.
– Свин, Ремень! – окликнул кого-то дед.
Вскоре в кабинете появились два пехотинца, которые, завидев стоявших на коленях Солому и Левана, жутко так захихикали.
– Парни, аккуратненько, но чтобы, когда я пришел, наши гости проявили желание вести диалог, – пояснил Заур.
Ремень и Свин, потирая руки, забрали гопников с собой. Я понимал, что теперь этих двоих товарищей ждет не самый приятный разговор, даже если кладбищенские и вправду будут действовать аккуратно, как просил Заур. Мы остались в кабинете вдвоем. Заур еще некоторое время постоял у окна. Всматриваясь в горизонт и смоля сигару, смотрел он на видневшийся отсюда силуэт главного вокзала. А потом вздохнул, вернулся за свой стол.
– Неплохо, Боец, – хмыкнул он. – Я думал, тебе понадобится больше времени.
– А я не люблю в долгий ящик дела откладывать, – коротко пожал плечами я.
Потом Заур попросил меня вкратце описать, как проходил выезд. Я пересказал со всеми подробностями, которые счел нужным указать. Рассказал и про конфликт с гаишниками. Про что умолчал – про встречу с батей Светки и с самой девчонкой.
– Ясно, номера с тачки снимите, а наши ее в гаражи отгонят, на ремонт, – Заур заглянул в ящик своего стола, достал оттуда стопку пятисотрублевок, положил на столешницу и прокомментировал: – Твои.
Я подошел к столу, взял бабки, ничуть не стесняясь, пересчитал на глазах слегка удивившегося Заура. В стопке оказалось двадцать кусков.