Приблизительно с такими мыслями я выехал на очередную рыбалку где-то в начале ноября, когда стал перепадать первый нестойкий снежок, а закрайки за ночь затягивались тонкой ледяной пленкой.
Стал на лодке на бровке и начал методично, как кнутом, хлестать по яме. И за усердие был награжден! Тычок в блесну, резкая подсечка – и пошло вываживание. Все по классике: трофейная не трясет спиннинг, а тупо давит, не торопясь тянет в сторону, лишь иногда потряхивая мордой, видимо, перехватывая поудобнее прихваченную клыками железяку. У меня же сердце на адреналиновом допинге готово через горло выпрыгнуть за борт, я мертвой хваткой держу спиннинг и все ближе и ближе подтаскиваю матерую к лодке. Жадно вглядываюсь в толщу воды: ну покажись, покажись, открой личико. И вот проявился длиннющий темный силуэт, и открылось не только личико, но и полутораметровое, покрывшееся мхом тело старой… пешни, которая, насмотревшись всякого за долгое лежание на дне, вела себя, как самая настоящая щука-бабушка. Она ходила против течения то в одну, то в другую сторону и, стуча о твердое дно металлическим концом, имитировала тряску щучьей башки.
P.S. «Трофей» до сих пор жив и используется по назначению.
Очевидное – невероятное. Казус №4
Эту душераздирающую историю рассказал мой приятель Денис. Поехали они с другом Геной на Дон сома ловить. Много они слышали от рыбаков, какие монстры там водятся в омутах да в коряжниках. Добрались они до места уже в сумерках, кое-как разбили лагерь, залегли в скособоченную палатку, но долго не могли уснуть. Сначала строили планы на завтра, потом смотрели видосы не для нервных на соминые темы, потом выпили по сто пятьдесят снотворного и отрубились лишь под утро.
Но зарю с донским туманом они не проспали. Мысли об усатых крокодилах не дали выспаться и окончательно протрезветь. В предстартовой лихорадке побросали в лодку снасти и выгребли на русло. И тут Гена заметил, что в штанину, как злой бобик, впился крючок. Когда они с трудом освободили многострадальную штанину и подняли головы, то увидели кадр из фильма ужасов: на них с бешеной скоростью несется по воде бревно. У обоих в сознании мелькнула одинаковая мысль. Это же сом прет бревно, как конь упряжку! Гена проявил чудеса реакции, ухватил бревно двумя руками и истерично потребовал грести к берегу, где на мели можно с сомом как-то разобраться. Денис бешено заработал веслами и греб до тех пор, пока с берега не услышал окрик: «Мужики, вы чо с корягой творите, она здесь лет сто торчит!»