– Сговорились? Чем лучше несвобода? – фыркнула я, тряхнув головой.
– Да. Не свобода до тех пор, пока ты полностью не станешь нашей, потом тебя никто не тронет! Это закон стаи! – внезапно разозлился мужчина.
– Что значит, стану вашей? – спросила я, смотря на воинов. И почему мне кажется, что они что-то не договаривают?
– Нашей женщиной. И что мы перед ней оправдываемся? Пусть едет, куда хочет! – буркнул он, запрыгивая на собственную лошадь, которую подвел один из воинов. – Ошейник с нее снят, может ехать, куда захочет. Заодно проверим, как быстро она снова попадет в руки работорговцев! – посмотрел он на брата и пришпорил коня. – Табун прошел, чего ждем?
Отряд тронулся, и Зверь не отставал. Упрямо шел следом за ними. Я, конечно, изо всех сил пыталась держаться, сжимая пальцами чёрно-красную гриву, но постепенно ослабла и пару раз чуть не соскользнула с жеребца.
Эмирах не выдержал и, подхватив меня, сдернул со Зверя, усадил впереди себя, и, пришпорив коня, догнал отряд.
Зверь бежал рядом, не отставая от меня, кося черным глазом, словно проверял, все ли в порядке.
Эмирах закутал меня в одеяло, прижал к своей груди.
И как бы я не старалась держаться и ехать с выпрямленной спиной, не прижиматься к горячему торсу воина оказалось невозможно.
Постепенно я сдалась и устало откинулась на грудь воина, прикрыв глаза и наслаждаясь теплыми и надежными объятиями.
Через несколько часов мы достигли какой-то странной радужной стены.
Вроде прозрачная, но при этом словно живая преграда переливалась цветами.
Шейхар оказался перед экраном первым, шагнул вперед и замер, словно разрезанный пополам.
Постепенно вокруг него, расширяясь, образовалось свободное пространство, открывая проход.
Весь отряд по одному проехал через образовавшуюся арку. И только тогда, он проехал внутрь сам, закрывая эту искусственную преграду.
Мы оказались в каком-то красивом оазисе.
Или в райском саду, не знаю что это, но тут было очень красиво!
Мы ехали по дороге, устланной каменной брусчаткой. Она извилистой лентой шла между экзотических деревьев, усыпанных плодами и цветами. Такая разительная перемена между голой степью и вот этим местом…
Ехали мы недолго. Через час перед нами распростерся большой город, расположившийся в низине вдоль русла широкой реки, по берегам которой располагались небольшие отдельные дома.