– Наверное, эта галерея Ларисы Сергеевны?
– Собственно, не совсем. Она полгода назад, на мой день рождения, сделала вот такой шикарный подарок – подарила свою галерею. А про тётушку ничего не слышно?
– Пока, к сожалению нет. Инна, у меня к вам пару вопросов. Есть ли у Ларисы Сергеевны знакомый молодой человек на большой, сиреневой машине?
– Нет, такую машину точно никогда не видела. А что ещё вы хотели узнать?
– У меня не очень корректный вопрос. Почему среди домашних фотографий у Ларисы Сергеевны есть все родственники, кроме вас? Ведь я решила, что вы враждуете.
Инна радостно рассмеялась, даже руками взмахнула:
– Понимаете, у Лары хороший художественный вкус.
– Да, мне Михаил уже об этом говорил.
– Так вот, она считает, что я очень нефотогенична. В жизни, мол, вполне себе ничего девушка, а на фотографиях «просто какой-то ужас», – явно кому-то подражая, сообщила Инна.
– То есть ваши фотопортреты её просто не устраивают с эстетической точки зрения?
– Вот именно. Хотя мне казалось, что очень даже ничего выгляжу.
Маруся тоже улыбнулась:
– Ваша нефотогеничность разрушила полностью мою версию.
– Вы меня подозревали в пропаже Лары? – поразилась Инна.
– Не огорчайтесь, я пыталась подозревать всех её родных и знакомых. Но, чувствую, что вы все не при чём.
Инна уже собралась уйти, но капитан Кудряшова её остановила:
– Подождите ещё секундочку. Я тут вспомнила один странный момент, который не позволяет снять подозрения с Михаила, – и Маруся рассказала про сообщение, оставленное на телефоне Михаилом о вопросе его жизни и смерти.
Инна шлёпнулась на стул и возмущённо воскликнула:
– Вот ведь сумасшедший химик! У Лары есть старинный, я бы даже сказала, очень старинный портси-гар с красивым вензелем. Тётушка считает, что он из чистого золота, так как передавался из поколе-ния в поколение уже несколько столетий. Им, конечно, никто по назначению не пользовался. А Миша с детства пытался выяснить его химический состав, вылив как-то на портсигар уксусную эссенцию. Сам обжёгся, стол испортил, а с портсигаром ничего не случилось. После этого Лара его куда-то спрятала, а наш химик-аспирант, значит, всё никак не успокоится.
И тут Маруся вспомнила, что Михаилу и Сергею Панкратова в завещании отписала по машине, а Ми-хаилу ещё значился и золотой портсигар. «А вдруг он знал про завещание? И если так одержим, то всего можно ждать».