– Кристальная, Марк, – усмехнулась я, все еще прислушиваясь к себе и своим ощущениям. Ничего – ни боли, ни чувства предательства, вот точное слово – разочарование. Будто я развернула долгожданный и выстраданный подарок, а там ерунда, одноразовые платочки, три пачки. И нет, не обида, пока что еще не она. – Ты хоть сам осознаешь, что ты сделал? Помимо того, что ребенка на стороне? Ты меня взял и смешал с грязью!
Я поймала себя на том, что мне хочется вскочить, выбить у него из рук эту дурацкую чашку, чтобы на белоснежной даже после целого рабочего дня рубашке осталось пятно. Горячий, обжигающий кофе, а пятно – словно метка.
– Юля, не драматизируй, – недовольно попросил Марк.
– «Драматизируй»? – сквозь зубы передразнила я. – То есть другая женщина для тебя – что? Просто секс? На один раз? А о последствиях ты как студент третьего курса не подумал?
Марк, похоже, заподозрил, что подо льдом просыпается гейзер, и сел напротив меня. Разумно, потому что через широкий стол я никак не могла до него дотянуться.
– Бывает, – отозвался он с деланным равнодушием. – Послушай, ровным счетом это ничего не изменит. Я же не собираюсь ей платить двадцать пять процентов дохода, это смешно. Договорюсь на сто пятьдесят тысяч в месяц с учетом инфляции, плюс тысяч двести на летний отдых с ребенком. Ну потом, лет через пятнадцать, тысяч триста на репетиторов в год.
– Ты уже все распланировал. Ну ты и дрянь.
Гейзер обдал меня болезненной горячей вспышкой. Даже не потому, что Марк изменил. Не потому, что заделал ребенка. А потому, что успел рассчитать все на девятнадцать лет вперед и сейчас ставил меня в известность, словно речь шла о чертовых инвестициях.
– Юля, мы не заметим эти сотни! – Марк повысил голос. – Не дури, если бы ты жевала лебеду и одевалась на помойке, а я бы взял любовнице в кредит смартфон за сотню тысяч, твои оскорбления имели бы смысл. Но ты же ни в чем не нуждаешься, ни в чем. Какой развод, разве я заикнулся о разводе? Я не собираюсь с тобой разводиться, даже пусть…
Он замолчал и присосался к чашечке. Понятия не имею, что он пытался выжать из нее, ристретто уже закончился.
– Договаривай, – злобно приказала я. – Даже пусть я бесплодна? Даже пусть – что еще?
– Ты умная, спокойная, без задвигов, – пожал плечами Марк. – Другая бы уже перебила стекла в этой квартире и принялась за соседские. Я уже не говорю о том, что у тебя нет манеры собираться по три часа, устраивать вселенскую трагедию из-за сломанного ногтя или, не дай бог, из-за того, что в ресторане другая баба в такой же шмотке. Ты идеал, Юля, как жена. А дети… – Щека у него дернулась, он облизал губы, поставил чашечку. – Как вариант, я договорюсь с ней, и, возможно, она откажется от ребенка. Мы его усыновим. Если ты, конечно, захочешь.