Самые нежные - страница 8

Шрифт
Интервал


стрелой ото лба до пят.


Но ты доверяешь, щенок слепой,

что тычется в теплый бок,

и так бы хотелось тебя предать,

открывшись, но я б не смог.


Ладоней ожоги томят, горят,

спасают, храня от зла,

которого в мире тебе страшней

еще не случалось знать.


Однажды остынут – не вечно жечь —

сотрется защитный круг,

хранящий меня же и от меня,

тебя и твоих же рук.

Странники

Бьется о черные скалы волнами

долгая память, печальная память.

С памятью этой бродит по свету

девочка-солнце, девочка-лето,

только в груди пустота.


Майские ночи так жарки, так душны,

каплями меда по телу, по душам

льется и вьется тугая, как плеть,

женщина-кошка, женщина – смерть

в острых звериных когтях.


Странникам путь и пустые дороги,

крепкие нервы, сильные ноги,

странникам путь без засад по оврагам,

странникам между собой бы расстаться,

так, чтобы друг, а не враг…


Путям пересечься, звериною шерстью

вздыбиться колом, почуяв знакомый

зов, а не страх.

Веками ведомы, судьбой непреклонной

снова сойтись, чтоб остаться знакомой

водой на камнях.


Кошке – жара, кошке – ласка в ладонях,

девочка-солнце греет покорно,

помня, что это на миг.

Силе избранники, чувствам изгнанники:

кошкам – пустые кошачьи свиданья,

девочкам – тайны из книг.

Паутина

Очерчивает ногтем его мигом вспыхнувшую скулу,