Участковый, вызванный Игнатом, внимательно выслушал сбивчивый рассказ Полечки, и чёткий доклад Игната, время от времени задавая наводящие вопросы и делая пометки в своём планшете.
– Может мы, конечно, зря паникуем, – Игнат развёл руками, – но его мать была очень взволнована тем, что он не ночевал дома, и не отвечает на звонки, видимо, для него такое поведение не типично.
– Так, – задумчиво пробормотал участковый, – давайте ещё раз уточним детали, прежде чем я вызову опергруппу.
Он заглянул в свой планшет, и обратился к Полечке.
– Значит вы уверены в том, что рюкзак принадлежит вашему однокурснику, Антонову Роману?
– Да, – и рюкзак, и его содержимое, – кивнула Полечка, и заметив, что у участкового начинают округляться глаза, поспешно добавила, – ну да, я заглянула внутрь чтобы убедиться, мало ли таких рюкзаков, но руками я ничего не трогала, я в варежках.
Она протянула руки вперёд, демонстрируя участковому свои белые, пушистые варежки. Участковый покачал головой, но от критических замечаний воздержался.
– Ладно, далее выясняется, что парня нет в университете, и его подружка, Ксения Кутепова, понятия не имеет где он, так? – он бросил на Полечку быстрый взгляд, она вздохнув, кивнула. – номер телефона подружки и место обучения прилагаются. Теперь с вами.
Он повернулся к Игнату.
– Вы пришли после звонка сестры, раздобыли у той же Ксении домашний телефон студента, и представившись его сокурсником, выяснили что парень не ночевал дома.
– И сразу же позвонил вам, поскольку считаю, что ситуация более чем серьёзная.
– Да, я помню: снегопад прекратился ещё ночью… – участковый кивнул, видимо соглашаясь с Игнатом, посмотрел на сиротливо стоящий на снегу рюкзак, и сунул руку в карман, – вызываю опергруппу.
– Послушайте, капитан, – Игнат решительно шагнул вплотную к участковому, – может вы отпустите сестру, ей на лекции надо, скоро зачёты… и потом, она вам всё, что знала уже рассказала, а если возникнут вопросы, все её координаты у вас вот здесь.
Игнат постучал пальцем по планшету участкового, и понизив голос добавил:
– Пожалейте девочку, вдруг он лежит здесь под снегом, зачем ей это видеть?
– Ну как же… – растерялся участковый, – она ведь главный свидетель, всё равно ей придётся сказать. И опрашивать будут ещё не раз, если дело примет серьёзный оборот.