Мой город – моя судьба. г. Новоуральск - страница 9
Шрифт
Интервал
Вчера младенец, а теперь старик…
«Стихией полирую я стихи…»
Стихией полирую я стихи,
Осмысливая чистые волненья,
Которые тонки, как две строки,
Как боли вкус, как слёзы наважденья.
Нюансы стихотворного ИЗО:
Сердец экосистема и виньетка,
Эреб, в окне начертанный грозой,
Рецепторами сложенная сетка…
Мне более не нужно ничего,
Хоть есть ещё открытые вопросы:
Вот, например, не знаю я, какой
Хранят секрет шумящие берёзы.
«Благословенна русская зима…»
Благословенна русская зима,
И нет ей на мотив альтернатив:
В ней радугой расколотая тьма —
Меж вечностью и временем обрыв…
Снежинки, фонари и тишина
Несут переливающийся блеск.
Звучит инструментальная струна —
Мороза расстилающийся треск.
«Словарь – незаменимый инвентарь…»
Словарь – незаменимый инвентарь,
Когда снежинка вложена в эпитет,
Когда ветра рассеивают хмарь
И я пишу о том, что сердце видит…
Душою ощущаю архетип:
Плывут славянской древности архивы,
Спускается зима на ветви лип,
И все штрихи написанного живы.
«Пускай судьба не будет краше…»
Пускай судьба не будет краше
От пары яблонь наливных,
Но всё почти что рядом – наше:
От гибких линий до-прямых.
Пока фортуна катит фишку,
Мы дочитаем, да пойдём
В ещё не изданную книжку
Про не забытый нами дом.
СВЕТЛАНА НАДь
«Чисто вымыто крыльцо…»
Чисто вымыто крыльцо
выбритых еловых плашек,
расплывается лицо
по округе круглых чашек.
В кипятке чаинок рой
растворится и осядет,
ветер пряно-набивной
до мурашек кожу гладит.
Вечер прорастает сквозь
темень, теплоту, усталость
в единении и врозь —
время до остудья сжалось.
До утра осталась малость.
«Воскресенье, твои снега…»
Воскресенье, твои снега
обложили со всех сторон…
скрыты проледью берега,
ветер рвётся с горы в разгон.
Воскресенье, твои кресты
растворяют пространства глубь…
лиц утерянные черты —
отыщи, прими, приголубь.
Воскресенье, твоя звезда
истончает движенья круг
до пасхального до суда,
до стигматов сомкнутых рук,
где биенья вселенский звук.
«Каждой твари по паре…»
Каждой твари по паре,
воздух чист и надрывен.
Мы в бескрайность кричали —
крик наш страшен и дивен!..
Мы чертили пространство,
бесконечно и рвано,
не храня постоянство —
мир наш выглядел странно:
из лоскутьев без связи,
без дыханья и света,
из обрывочной вязи —
вдаль проставлена мета.
Мы старели в метели
согревались и стыли
прямо в вечность глядели —
а о жизни забыли!..
«Когда я подойду к концу конца…»