– Извини, сколько времени? – Я повторил это в голове несколько раз, и вот, когда он проходил мимо меня, сказал смотря на него снизу вверх. Я продолжал сидеть на бордюре, держа руки на коленях, пока низ штанины касался холодной бетонной дороги. Это напоминало о ужасе и страхе, но было не так сильно. Тем более, я уже это сделал.
Он посмотрел прямиком на меня, не давая ни секунды для защиты, и сказал голосом, больше мелодичным, чем мягким, но и не нежным, это было похожее на лаванду зимой.
– Уже около часа, ты пьян?
Отрицательно помахав головой, я ударил два раза ладонью слева от себя, наклоняя голову в ту сторону. Этого было достаточно, чтобы он понял. И на удивление моего сонного, ничего не осознающего мозга, он сел рядом со мной. Он и правда вот тут, незнакомец. На пару мгновений я подумал, что совершил грубую ошибку, но по правде, это была великолепная глупость. Великолепие не развеялось и после того, как он снова заговорил, взирая одним глазом на мой профиль, а другим перевязывая свой ботинок.
– Так что ты тут делаешь?
– У тебя красивые кроссовки, кто рисовал?
На них были различные рисунки, и даже какие-то иероглифы. Они явно несли в себе смысл, не были обычной шуткой, которую делают в промежутке дел. Это было особенно, предназначалось для того, кто понимал их историю. А для других это было загадкой, причиной вопросов, заинтересованных взглядов, таких как мой.
– Брат.
– А ты почему тут? – Мне понадобилась неловкая пауза, чтобы снова начать диалог, или что это было.
– Возвращаюсь с ночёвки. Так, а ты? Я всё же первым спросил.
– Как тебе сказать, прогуливаюсь тут и там.
– Сбежал?
Именно тогда я и понял что это была хоть и глупость, но такая хорошая, нужная. По мне пробежала дрожь от его слов, вопросов. Был на ночевке, брат, сбежал. Я выделял конкретные слова, и придавал им окраску, как будто у всего есть свой истинный цвет.
Лёгкая ухмылка у нас обоих.
– Я знаю одно место, пойдём.
Он резко встал, подпрыгнув в конце, смотря на меня так, будто я должен также. Не спросил, а сказал факт, но и достаточно вежливо, заманчиво. Но идти с незнакомым мне парнем туда, куда сам не знаю, и в такое время? Это было слишком даже для меня.
Конечно я согласился, и пошёл за ним.
Меня звал дух юного путешественника, жаждущего познать что-то отличное от всего привычного. Уйти от такого равноценно уходу от самой жизни. Нельзя отказываться от таких возможностей, как бы они не противоречили привычкам и традициям. Ломая одно, мы создаём из его крупиц новое.