– С каких это пор то, что я курю, считается вонью? – нагнувшись ко мне ближе, он выдохнул мне дым прямо в лицо.
Я начал судорожно кашлять и отмахиваться руками, а он в это время хохотал, показывая мне свои уродливые потрескавшиеся желтые зубы.
– Я последний раз тебя предупреждаю…
– И что ты сделаешь мне, сопляк? – нагло перебил он меня. – Я вообще не понимаю, с какой стати молокосос смеет мне угрожать? Сколько тебе лет, мальчик, десять?
– Тринадцать, – ответил я, скрестив руки.
– Когда ты пришел ко мне в первый раз, я подумал, ты просто шутишь, и не стал тебя трогать. Но вижу, ты не можешь успокоиться, тогда тебе придется зарубить себе на носу, что…
Не дослушав до конца, я ударил его в живот. Хотел использовать всю силу, которая у меня была, чтобы прибить его к стенке, однако не тут-то было.
– Попутал? – в недоумении спросил меня этот детина, смотря на меня свысока.
Моя рука застряла между складок на его пузе, и я не смог его даже сдвинуть с места.
Он отвел мой локоть в сторону, схватил меня за голову и ударил о дверной косяк, отчего у меня зазвенело в ушах и я упал на пол. Скорчившись от боли, попытался встать, но бесполезно. Воспользовавшись моей слабостью, дылда замахнулся ногой и ударил меня по животу, я вылетел с порога и впечатался прямо в несущую стену напротив двери.
– Эй, Тема, у тебя там все в порядке? – раздался звонкий голос из глубин квартиры. Скорее всего, это были его дружки, с которыми он попивал спиртное в другой комнате. Наверное, такие же любители электронных сигарет, раз дыма было больше в несколько раз, чем обычно.
– Пустяки! – отвернувшись откликнулся дылда. – Назойливые детишки, продающие просроченное печенье.
Он шагнул в мою сторону, смачно отхаркнул и плюнул мне прямо в лицо.
– Держись от меня подальше, мелкий кусок дерьма! Не терплю распиздевшихся малолеток, от вас веет слабостью за километр. В этом городе выживают только те, у кого есть сила, а такие, как ты, малец, валяются в канаве! – грозно выдавил он, захлопнув за собой дверь.
Это так жалко наблюдать, когда каждый в этом городе пытается выделиться, изображая из себя пуп земли. Будто важнее их никого нет, но по факту каждый из этих выскочек ничего из себя толком не представляет. И сколько им ни пытайся вбить это в голову, до них все никак не доходит.