– Я рад что мы не ошиблись в вас, товарищ Филатов, – видя моё непонимание он продолжил, – есть предложение выдвинуть вас в депутаты верховного совета СССР следующего созыва. У вас как у депутата будут фонды, которые вы сможете использовать в этом деле. Так что надеюсь на вашу коммунистическую сознательность.
– Министерство и академия наук тоже поучаствуют в полном объеме, – добавил Мацкевич, – верно товарищ Мишустин?
– Конечно, – ответил тот, – я поговорю с Келдышем.
– Вот и славно, – откликнулся Мацкевич, – товарищи, сейчас подадут горячее, – прозрачно намекнул он на то, что пора расходиться, – Александр Александрович, вы где в Москве остановились? В гостинице?
– Нет, у родителей институтского друга.
– Понятно, я пришлю к вам своего секретаря, скажите ему адрес, и он передаст вам приглашение на трибуну возле мавзолея на завтрашнюю демонстрацию. А послезавтра жду вас у себя в министерстве, поговорим более предметно.
– А я вас жду у нас в области, – добавил Кандренков, – вместе с секретарем вашего райкома, председателем исполкома и товарищами из областного управления сельского хозяйства обсудим планы вашего колхоза на следующую пятилетку.
После этого я со всеми попрощался и вернулся за свой стол, где меня ожидал Васнецов. С ним мы обсудили всё, что я услышал, на радостях выпили под котлеты по-киевски, затем еще и еще, и, когда банкет закончился, я сильно навеселе вышел на пронзительный московский воздух.
Поймать такси не составило труда, целая стая машин паслась возле дома союзов, и я поехал к родителям Кости.
«Вот такая вот застольная дипломатия по-советски с непредсказуемыми последствиями» – думал я смотря в окно на пробегающие мимо меня пейзажи ночной Москвы образца ноября тысяча девятьсот семидесятого года.
«Не думал не гадал а депутатом стал», – скаламбурил я про себя и усмехнулся, «как бы мне всё это боком не вышло, слишком уж всё серьезно закрутилось».
* * *
– Высоко ты забрался, Саша, – сказал мне Доронин Старший, когда мы расселись в их столовой, и я под очередную бутылку с закуской, на сей раз столичной водки, пересказал всё что произошло со мной за этот вечер, – выше только звёзды. Смотри не оступись, больно падать будет.
– Да я всё понимаю, Арсений Викторович. Но куда деваться? Назвался груздем, полезай в кузов. Мне, на самом деле, это депутатство поперек горла.