В лагере началась паника. Инки забегали, пытаясь что-то придумать, как-то подготовиться к неизведанному. Женщины в доме вождя побледнели, будто почувствовали касание зла, и бросили шить. Одна только Лима не отложила иголку – она сотни раз видела то, что теперь ужасало всех, и настолько привыкла к этому кошмару, что он никак на нее не подействовал. Разумеется, если не считать ее невроза, недосыпания и бледности. В отличие от остальных, Лиму это событие шокировало задолго до того, как произошло.
Когда нагнавшее график время стало идти нормально, инки пришли в себя, если так можно сказать. Напуганные, они собрались в центре лагеря, вокруг своего вождя.
– Падение звезды! – закричал какой-то старик. – Что это значит?
– Явно ничего хорошего, – ответил ему другой. – Это проклятие. Все мы ответим за чьи-то грехи.
– Так мы не попадем в рай? – спрашивал кто-то еще.
– Тише! – вмешался вождь.
Вечернее солнце освещало его морщины под особым углом, из-за чего лицо выглядело вырезанным из камня со всеми его бороздками и ложбинками. Вождь казался ожившей статуей – эффект очень редкий в мире, где мало кто доживает даже до сорока и успевает обзавестись всеми этими возрастными отметинами. Длинные седые волосы только усиливали впечатление.
– Если это враги, – продолжил Инка, – нам есть чем ответить. Храбрости нам не занимать. Если же это боги – нам тем более нечего бояться. Души наши чисты, как первородные семена. Если мы не пройдем проверку пером, то никто ее не пройдет.
Одна из матерей шепотом объяснила ребенку, что боги на одну чашу весов кладут человека, а на другую – перо Истины. Если оно перевешивает, человек чист перед богами, природой и самим собой.
– Но не можем же мы просто ждать! – негодовал Юрас. – Надо пойти на разведку.
– Всему свое время, – ответил осторожный вождь. – Посмотрим сначала с вышки.
Самого зоркого отправили на защитную вышку лагеря, откуда совсем недавно он уложил двух дикси. В отличие от бескрайней тьмы, что расстилалась вокруг лагеря ночью, теперь с высоты открывался живописный обзор на осенний лес и кровавое заходящее солнце. И без того постоянно красное небо стало ярко-багровым. На его фоне краснокожий юноша смотрелся очень гармонично. Это был бардовый, нет, даже пунцовый мир. Воина тошнило от такого пейзажа, и он приложил всю свою концентрацию, чтобы приглядеться к месту падения пока еще неопознанного, вроде бы летательного, хотелось бы верить – объекта.