– Как не помнить, мы ж его тогда специально с Зевсом домой оттащили, чтоб вам не мешал, – ржет Бес. – Да, раньше как-то все проще было, – перестав смеяться, грустно вздыхает и снова берет телефон в руки. Взглянув на экран, выключает и швыряет обратно на стол.
– Тоже с девушками непонятки? – киваю на его мобилу. – И че ты не женишься?
– У нас в стране, Кай, многоженство запрещено, если ты не в курсе. А я уже женат. На работе. А девушкам нужен мужик стабильный, заботливый. А со мной как на пороховой бочке, сам знаешь, – возвращает бутылку на стол и наполняет обе рюмки. – Ты сам-то сказал Ксюше, что вернулся?
– Нет. Сама узнает после праздников.
– Ладно, война план покажет.
Расходимся с Бесом только после полуночи. Заваливаюсь в кровать и пытаюсь заснуть. Вроде рубит, а мысли все равно скачут, возвращаясь в прошлое. Тянусь за телефоном и открываю фотки. До сих пор их не удалил. Самые любимые, те, на которых Ксюша спит в моей футболке. А главное, в моей постели. Гурова, хоть и нерешительная особа, но со мной расцветала, особенно в сексе. Так извивалась, так стонала, что с виду и не скажешь, что она может быть такой отзывчивой. А я каждый раз улетал с ней. Сердце колотило так, что ребра задевало. Каждой минутой наслаждался рядом с Ксюшей. Не просто спал с ней, любил.
Я тогда как чувствовал, то не стоит ехать на это задание. Все похерил. А ведь как лучше хотел. Думал, заработаю денег и заберу Ксеньку у этого слизняка Гурова. А она не дождалась. Уже через три недели забеременела от своего муженька. Гадина.
Утром, едва разлепив глаза, выхожу на улицу. Набираю полные легкие морозного воздуха. Думаю свалить с этой турбазы, чтобы больше не пересекаться с Гуровой. Не хочу портить ей праздник.
Топаю по узкой тропинке по направлению к выходу. Прохожу мимо строения с большими окнами в пол. Вижу, как там уже скачут детишки вокруг елки. Вместе с Дед Морозом и снегурочкой хороводы водят. И только один ребенок стоит в сторонке с мокрыми глазами. Так это ж знакомый мой. Данька, Ксюшин сын. Сам не знаю зачем, но какого-то черта дергаю за дверную ручку и захожу внутрь. Застываю на пороге, увидев Ксеньку. Она стоит ко мне спиной и пытается успокоить сына.
– Это не настоящий Дед Молоз, – всхлипывает он. А у меня екает в груди. Почему-то хочется подойти, взять мальца на руки и самому успокоить.