– Да что же в них такого уж невероятного? Извините за прямоту. Просто вы никогда не пускались в каботажное плавание, – заявил я.
– Признаться, не приходилось, – пробормотал этот коробейник. – Но может, вас заинтересовали неведомые миры?
– Так уж и неведомые! Нет, лучше скажите: вы плавали на линии Туапсе – Новороссийск? – настаивал я на своём.
– Да нет же, – сказал гость с досадой, и досадовал он не оттого, что ему не повезло, словом, не удалось поплавать на этой линии, а по какому-то другому поводу. – Значит, я не на того напал. Вы-то, оказывается, бывалый морской волк, – сказал он, покачивая головой.
– Я знаю море между Новороссийском и Туапсе, как свою квартиру, – отметил я, чтобы лишить его последних сомнений.
– А я-то подсунул вам эту книгу. Хотел увлечь, – сообщил он, всё ещё стараясь прийти в себя от неожиданности.
Но тут наступила моя очередь удивиться – правда, слегка: больше я себе просто не позволил.
– Значит, вы книгу не теряли, а намеренно…
– В том-то и дело, – перебил мой гость, и тут его осенила какая-то мысль. – Но… но у меня есть другие приключения. Словом, есть приключения! Самые разнообразные приключения! – закончил он нараспев.
– Выходит, вы и есть тот самый Продавец приключений? – догадался я, вспомнив прочитанную книгу.
– Вы угадали. Это я, – сказал гость. – Значит, вы не нуждаетесь в моём товаре?
– Туапсе – Новороссийск, – напомнил я, подняв указательный палец.
– Ах да! Я всё забываю, – сказал он, поднимаясь.
Он дошёл до дверей и тут всё-таки решился ещё на последнюю попытку.
– Послушайте, у меня единственный экземпляр. – Он показал на книгу. – Да всюду мне всё равно не поспеть. Но вы можете мне помочь, если перескажете её содержание своим друзьям, знакомым… в общем, своим современникам.
– Пожалуйста, – сказал я, – мне это ничего не стоит.
Не мог же я признаться в том, что кое-что уже вылетело из моей памяти, а некоторые главы и вовсе перелистаны наспех. «Ладно, что-нибудь да придумаю», – сказал я себе.
– Ну вот и хорошо, – произнёс Продавец с облегчением. – А я ещё к вам наведаюсь.
Ну а вашему покорному слуге ничего не остаётся, как начать пересказ.