– Прекрати оскорблять меня и то дело, которым я занимаюсь. Я не беру у тебя деньги, я зарабатываю их сама, и распоряжаться ими буду тоже по своему усмотрению, – мой голос звучит на удивление твердо и уверенно, хотя внутри я дрожу, как кленовый листик на ветру.
– Папа, я уже все решила. Мне не десять лет, и я вполне могу сама управлять своей жизнью. Я всего лишь хочу, чтобы в сложных ситуациях ты стоял рядом, а не напротив. Мне нужна твоя поддержка. Я большего не прошу…
– Значит, так ты заговорила – отец насмешливо кривит губы и отходит назад, складывая руки за спиной. Проходит пара минут, прежде чем я слышу его следующий нравоучительный пассаж. – Научилась зарабатывать, да? Деньги голову вскружили? Значит, профессия педагога и наставника для тебя оказалась не так хороша, как роль шута на разливе?
Он багровеет лицом, пока в который раз своими жестокими словами будто опрокидывает меня на лопатки.
– Что ж, хорошо. Тебе действительно не десять лет, и ты наверняка понимаешь, что свою дальнейшую взрослую жизнь нужно строить отдельно от родного гнезда, раз уж на то пошло.
– Ты… меня гонишь сейчас? – я не могу поверить в то, что слышу. Меня выгоняют из собственного дома?? – Ты говоришь, что вы забыли, как я выгляжу, и тут же выпроваживаешь насовсем?
– Если ты желаешь показать свою независимость, иди до конца. Или она имеет границы? Раз ты такая взрослая, то будь ею не только на словах. Делай, что хочешь, поезжай в свой Китай или куда ты там еще собралась.
Он садится в соседнее кресло, достает пульт от телевизора и как ни в чем не бывало начинает перелистывать каналы, всем видом показывая, что наш разговор окончен.
– Ты прав, – медленно проговаривая каждое слово, шепотом начинаю я. – Мне надо было съехать от вас еще после школы. Может тогда бы не пришлось выслушивать поучения и нотации о моей никчемности и бесполезности.
Меня изнутри выворачивает от негодования и дикой обиды, которая в который раз меня накрывает после таких «душевных» разговоров. Губы мелко подрагивают, выдавая мое состояние, но отцу, кажется, это безразлично. Продолжая просматривать вереницу вечерних ток-шоу, он делает вид, что не замечает меня.
Господи, как же я устала… Постоянное чувство вины, которое мне навязывают в этих стенах, стало вечным спутником. Чертов Дамоклов меч над моей головой.