Изжёванная, как жвачка из детства, которую передавали от одной к другой пять девчонок, она тряслась в автобусе через весь город и думала с горькой иронией: «А что, если действительно начать пить? Я буду соответствовать их ожиданиям?»
В конце концов её взяли в универсам. Целыми днями раскладываешь товар по полкам: разобранное выдвинуть, свежее закопать поглубже, брошенное покупателями в зале списать или вернуть на место. К вечеру дуреешь, хочется зажмуриться и никогда больше не видеть всей этой нарочитой упаковочной пестроты.
В паре с Ксенией работала узбечка Нафиса, вечно радостная, как ребёнок.
– Ты красивая такая, Ксуша, – говорила, поглаживая её по форменной жилетке, – и дочки у тебя красивые. Вас Аллах любит, значит.
Ксения рассказала ей про Светлова. Проворные ручки Нафисы, мелькавшие среди молочных бутылок, на секунду остановились. Она обернулась:
– Его Аллах наказал. Злых людей он всегда наказывает.
– Нет, Нафис, не всегда. Всё несправедлива. Добрые люди много страдают.
– Страдают, – легко соглашалась Нафиса. – Такая жизнь. Кого Аллах любит, Ксуша, тому даёт трудности.
Приходя домой, Ксения падала на диван и сидела с полчаса, спустив до колен джинсы и уставившись в одну точку – ею обычно служил глупый букет на обоях, чуть более розовый, чем остальные. Дина щебетала что-то про школу, Лиза всё больше молчала.
Перед сном обязательно пили чай. Ксения крошила себе в чашку яблоко – бабушка Лида любила так делать. Одна из немногих привычек, которую она переняла с чугуевской стороны.
Дочери между собой почти не говорили.
– Мам, мам, мам, – колотила её вопросами Динка. – Ты не слушаешь?
Лиза перед сном обнимала её с недетским участием.
– Мам, – сказала она как-то, дыша из-за края одеяла свежестью зубной пасты, – а мы не можем поехать обратно в наш дом? Там было так просто.
Однажды вернувшись домой, Ксения замерла на пороге: дочери разговаривали на кухне. Диалог, даже спор. Слов не различить, только взволнованный голос Лизы и пронзительный Динкин.
Зазвенела посуда.
Дина заверещала:
– Я тебе не верю! Ты врешь!
Лиза вылетела в коридор, заткнув пальцами уши, и скрылась за дверью комнаты.
Динка ревела на кухне.
Они так и не признались, о чём говорили.
Никогда.
ЧАСТЬ 3. СРЕДНЯЯ (НИНА)
Про аспирантуру первым заговорил Дима.
– Ты не думала о кандидатской? Хороший вариантик.