А пока шёл второй год её пребывания в Управлении. Снова наступила и как-то быстро проскочила осень. Шли затяжные дожди, и леденели на первом ноябрьском морозце голые ветви деревьев, вылавливая своей ледяной корочкой отражение иллюминации. Давно начали не выплачивать вовремя зарплату, что усугубляло итак далеко не радужное настроение. Они с Ольгой таскали вечные зимние салаты из кабачков, баклажанов, помидоров, огурцов и прочего, картошку, ну и что придётся. В общем, как повезёт. Так и наступил декабрь. В десятых числах Ольга решительно заявила, что Новый год никто не отменял.
– Не отменял, – эхом отозвалась Лариска, пожав плечами, как обычно вспоминая снегирей и огромную ёлку Деда, перелистывая очередной «шедевр» из какого-то района.
– А что мы сидим? – продолжала Ольга, – отбросив какое-то «своё» дело.
– А что нужно делать? – безо всякого энтузиазма отозвалась Лариска.
– Продукты покупать, потом не купишь, – нравоучительно трактовала Волгина.
– Я дико извиняюсь, как говорят у нас в Одессе, – вяло парировала Лариска, – а на что? У нас только Машке на молоко осталось (манка хоть есть), да мне на проезд. Пешком мне далековато. Всё равно на продукты к Новому году маловато будет.
– Сегодня пойдём на рынок, – практически не слушая её, продолжала Ольга, прикидывая, а что же нужно покупать, схватив листок, начиная писать список. – У меня же есть деньги.
Действительно у Ольги запас, какой-никакой был и практически всегда лежал в сейфе. Просто дело было в том, что её отец – в прошлом военный лётчик, был на пенсии, а его не маленькую уже по тем временам пенсию, платили вовремя. Ольге, как могли, родители помогали, несмотря на то, что у неё был младший брат, прям вот совсем младший. Андрей был младше Ольги на тринадцать лет, в связи с чем она звала его своим первым сыном, поскольку и дома с ним, совсем ещё крохой, приходилось оставаться, когда родители уезжали, и на родительские собрания в школу ходить в своё время. Но к тому времени, Андрей, разумеется, вырос. А у Ольги ещё и муж в милиции. А уж в райотделе зарплату давали позже, чем в Управлении. Опять же двое детей. Лариска повеселела. Как ни крути, но по тем временам – середины девяностых, да и конца, собственно, тоже, после двадцатого числа на рынке купить что-либо было проблематично. Просто не было ничего – и всё тут. Так ведь и не факт, что двадцатого дадут. Конечно, не купишь мандарины за двадцать с лишним дней, но ведь многое-то можно.