Ходили слухи о его возможном сотрудничестве с СИБ, но за руку его не поймал, и никто не пострадал, так что это скорее были домыслы на уровне «курсантских баек».
– Господин лейтенант приказал сопроводить курсанта для сдачи личного оружия на хранение! – доложился капрал.
– Понял! Свободен! Спасибо! – Закревский нетерпеливо махнул тому, отпуская.
– Салют, Макс! Рад тебя видеть! И рад, что твою толстую задницу всё еще не выперли с этого элитного учебного заведения! – Эрик пожал протянутую руку.
У любой Тени, вообще, была негласная функция специалиста «по связям с общественностью». Эрик решал все мои вопросы со снабжением напрямую, поэтому с Максом у него сложились вполне себе доверительные отношения.
Так же, как и все, не сильно любящий Одарённых, «недоофицер», как презрительно называли уорент-офицеров другие офицеры, Закревский проникся моей историей и несколько благоволил к нашей дружной паре.
Всё нам положенное по закону мы получали вовремя и даже немного больше. Без всяких подколок и мелких неудобств, которые Макс, пользуясь своим положением, доставлял некоторым другим курсантам.
– Пошути еще, первый сержант! – беззлобно хохотнул старший уорент-офицер. – Ну, рассказывайте!
И выжидательное уставился на нас.
– Макс, давай попозже! – улыбнулся Эрик. – Мы только с корабля и господину курсанту нужен отдых!
– Этому что ли? – заржал Закревский, кивая на меня. – Шутишь? Да он пышет здоровьем аж за версту, на этом курсанте прямо сейчас пахать можно!
– Согласен! – поддержал шутку начсклада Эрик. – Но, всё-таки, давай позже! Я к тебе зайду, и мы немного посидим? Окей?
– Окей! – вздохнул Закревский. – Но, надеюсь, ты придёшь не с пустым руками?
– Ах ты ж старый хрыч! – засмеялся Картер. – Конечно, как положено, как же «на сухую» разговаривать?
– Молодца, Картер! – похвали его старший уорент-офицер. – Люблю тебя и твой подход! Ладно, что там у вас?
Я снял с пояса ножны и аккуратно передал их начсклада. Улыбка сошла с его лица, когда он увидел, ЧТО я ему передаю. Он сосредоточенно нахмурился.
– Можно? – он взялся второй рукой за рукоятку.
– Можно! – кивнул я, преодолев внутреннее сопротивление. Отдавать даже «на посмотреть» личное оружие считалось плохим тоном, а к своему мечу я уже начал испытывать какую-то противоестественную привязанность.