У кампании был символ- почтальон. Говорят, что еще в семнадцатом веке первый владелец предприятия до того, как основал свой бизнес, работал обыкновенным почтальоном и, чтобы увековечить начало своего успеха, он первым делом нанял в свою небольшую кампанию доставщика писем. Это стало традицией, и из года в год каждый новый директор организации, перед тем как приступить к должности, приглашал на работу нового почтальона. Доставщики писем действительно были важными людьми в кампании: более двух веков они разносили письма сотрудникам, являлись вестникам передовых новостей, с ними приятно беседовали, поддерживали дружественные связи, однако с появлением современных технологий, потребность в почтальонах снизилась, и они стали символом, олицетворяющим прошлое. Проще выражаясь, они превратились в обуз. Но традиции нарушать пока никто не осмеливался, и доставщики писем исправно получали свою заслуженную зарплату, а вместе с тем приобретали еще неуважение со стороны остальных сотрудников, которые, чтобы заработать почти такие же деньги, оставались в офисе до самого позднего вечера. А почтальон, в основном ничем не занятый, выполнял все свои немногочисленные дела и все оставшееся время тихо курил в сторонке, наблюдая в окно за кипучей жизнью мегаполиса. Питер Бин был единственным, кто относился к доставщику писем нейтрально. Ему была безразлична зарплата другого сотрудника, так как он все равно получал больше. Главным показателем человечности у Питера Бира была память на имена и лица. Если человек запоминал его, то сразу же становился лучшим другом. Но таких оставалось единицы.
В какой-то момент Питер и почтальон разговорились во время перерыва и стали поддерживать постоянный дружественный контакт. Почтальон, что удивительно, запомнил имя Питера и взамен получил единственного сотрудника, который не относится к нему с враждой. Их беседы не были наполнены каким-то осмысленным контекстом, темы для разговора они выбирали самые пустяковые и мирно проводили свои перерывы, обсуждая ту или иную ерунду.
–Странно видеть пепельницу, стоящую не на столе, ближе к дивану, а на подоконнике, прижавшуюся к углу,– уставившись в окно, произнес почтальон, как только Питер Бир вошел в курительную комнату. Его длинные темные усы двигались вместе с губами и немного колыхались.