– Даю тебе один месяц, – сказал король. – И знай, девка: если к тому времени он не будет лежать в могиле, я пересмотрю твое положение.
Селена изящно и почтительно кивнула:
– Благодарю вас, ваше величество.
– Когда покончишь с Аркером, я назову тебе следующее имя.
Селена всегда стремилась держаться подальше от политических страстей, как внутри Адарлана, так и в пределах империи. И надо же – судьба бросала ее в самую гущу политики. Удивительно.
– Поторопись, – предостерег король. – Действуй очень осторожно. Плата за Ниралла ждет тебя в твоих покоях.
Селена кивнула и спрятала пергамент в карман.
Король внимательно смотрел на нее. Селена заставила себя слегка изогнуть губы и придать глазам блеск, показывая, что захвачена предстоящей охотой. Наконец король перевел взгляд на потолок:
– Забирай голову, и можешь ступать.
Перстень Ниралла он опустил в свой карман. Селена подавила вспыхнувшее презрение. Как же, трофей.
Она подхватила за черные волосы голову несчастного Ниралла, подняла его отрезанную руку и убрала их в мешок. Едва взглянув на бледного Дорина, она беззвучно покинула зал.
Дорин Хавильяр стоял молча. Слуги втаскивали гигантский дубовый стол и мягкие стулья. Через три минуты здесь должно было начаться заседание королевского совета. Принц едва слышал, как ушел Шаол, сославшись на необходимость расспросить Селену о подробностях выполненной миссии. Король позволил ему уйти.
Селена убила супружескую пару. Она сделала это по приказу его отца. Дорин едва мог смотреть на нее и на короля. После жестокой бойни накануне праздника Ильмас, когда, опять-таки по приказу его отца, были убиты сотни эйлуэйских мятежников, потрясенный Дорин решил всерьез поговорить с отцом и убедить его пересмотреть свою жестокую политику. Их разговор окончился очередной вспышкой королевского гнева. Но Селена…
Едва только слуги дотащили стол до середины зала и расставили стулья, Дорин тяжело опустился на свое обычное место по правую руку от отца. В зал входили советники, в числе которых был и герцог Перангтон. Тот сразу же подошел к королю и начал с ним о чем-то перешептываться. Дорин не слышал ни слова.
Принцу не хотелось ни с кем разговаривать. Он сидел, тупо уставившись на кувшин с водой. Ему до сих пор было не по себе от изменившегося облика Селены.
Она стала такой два месяца назад – с тех самых пор, как король провозгласил ее своей защитницей. Все красивые и изысканные наряды исчезли, замененные на унылую узкую черную блузу и черные штаны. Роскошные волосы Селена теперь заплетала в длинную косу, прятавшуюся под плащом, в котором она ходила постоянно. Она чем-то напоминала прекрасного призрака, лишенного памяти. Сегодня она посмотрела на принца так, словно не знала, кто он.